Москва – сакральная точка на карте России

Первого июля официально изменились границы Москвы – они расширились за счет земель на юго-западе Подмосковья до Калужской области. Всего к столице перешло 21 муниципальное образование, в том числе два городских округа: Троицк и Щербинка, а также 19 городских и сельских поселений, входившие в Подольский, Ленинский и Наро-Фоминский районы.

На сегодняшний день, по мнению представителей московских и федеральных властей, Новую Москву целесообразно поделить на три градостроительные зоны с разными типами и плотностью застройки. В первом поясе будут сосредоточены объекты недвижимости различного назначения, в среднем, предполагается размещение локальных жилых и научно-производственных комплексов, и социальных объектов. Третий пояс предназначен для развития объектов туризма и отдыха и сохранения сложившейся природной среды.

Освоение присоединяемых территорий будет производиться посредством создания на них шести основных кластеров: административно-делового с правительственным кварталом, финансово-делового, университетского, медицинского, рекреационно-туристического и кластера исследований и инноваций.

О том, какие градостроительные идеи могут быть реализованы на территории Новой Москвы, мы говорим с вице-президентом Международной академии архитектуры Андреем Черниховым - руководителем "Архитектурно-дизайнерской мастерской А.А. Чернихова", Консорциум под руководством "Архитектурно-дизайнерской мастерской А.А. Чернихова" является лидером второго и третьего этапов конкурса на разработку проекта концепции развития столичной агломерации, объявленного Московскими властями.

"Yтро": В чем основные особенности вашей концепции, какие проблемы она призвана решить?

Андрей Чернихов: Если говорить об особенностях нашей концепции, то она сводится к нескольким принципиальным положениям. Мы убеждены в том, что традиционное аннексирование Москвой внешних территорий – это самый легкий путь для решения текущих проблем. Главный мотив – это переселение туда правительственного центра. В результате на этой территории появляется так называемый драйвер, то есть та самая энергичная сила плюс места приложения труда, которые оправдывают огромный жилой фонд, строящийся уже сейчас на территории Коммунарки, Новых Ватутинок, Московского и так далее. Пока же такие места там отсутствуют, а это значит, что жителям этих районов придется ездить на работу в Москву со всеми вытекающими последствиями. Поэтому отсутствие на новых территориях мест приложения труда становится проблемой номер один. Строительство транспортной, социальной и инженерно-технической инфраструктуры – задача не менее важная. Одним словом, новые территории становятся своеобразным клубком проблем и противоречий.

Отсюда вытекает вопрос: что на этом фоне может дать Москве присоединение к ней новых территорий? Мы рассматриваем эти территории, прежде всего, как полигон для реализации социальных программ, которые по тем или иным причинам в самой Москве реализованы не были. Мы считаем, что и Москва, и Россия в целом должна вернуть себе звание социального государства, каковым, безусловно, был Советский Союз. Если до Хрущева у нас существовала формула "семья – комната", то во времена Хрущева было совершено поистине революционное преобразование, и эта формула стала выглядеть уже иначе: "семья – квартира". Это стало огромным прогрессом, о котором мы изрядно подзабыли из-за смены поколений. Сегодня критерии качества жизни существенно возросли. Мы видим, как живет мир, соответственно и требования людей к качеству жизни неуклонно возрастают. На этом фоне мы сегодня очень многое декларируем, но, к сожалению, не все из этого можем реализовать. Так, мы не реализуем программы для пожилых людей. В Москве проживают 2,2 миллиона пенсионеров, 1/5 населения города – это неработающие пожилые люди. Соответственно, на новых территориях целесообразно спроектировать и построить жилье для таких людей: малоэтажное, с первичным бытовым и медицинским обслуживанием. Таким образом, создавая комфортные условия пожилым москвичам, мы можем ощутимо разгрузить "старую" Москву. Обязательным условием этого является высокая транспортная доступность. В связи с чем Калужское шоссе уже проектируется как шестиполосная скоростная магистраль с полосами для общественного транспорта. Концепция предполагает высокую транспортную доступность старой Москвы и новых территорий.

Следующий момент: в Большой Москве отсутствует жилье для молодых. На новой территории программы создания жилья для молодых семей могут оказаться на порядок дешевле. В современной Москве отсутствует цивилизованная программа приема мигрантов. У нас преобладает варварская миграция, в основном, из бывших южных советских республик, которую трудно назвать цивилизованной. Во всех развитых странах имеются переселенческие жилые фонды, где мигранты обживаются, проходят период социальной и языковой адаптации, а также профессиональной переквалификации. Примерно так выглядит предлагаемая нами концепция заселения новых территорий, в части жилья.

Если говорить о декларированном техническим заданием конкурса проектировании кластеров, то это не профинансированное государством строительство чего-либо – предприятий, жилья, медицинских центров и тому подобное. Кластер – это то, что взращивается в каком-то смысле самостоятельно. Государство здесь должно выступать одним из партнеров. Чтобы тот или иной кластер зародился, необходимо как бы взвести пружину. По мировой практике, доля государственного участия в создании кластеров составляет от 12% до 25%. Дальше подключаются венчурные фонды, банки со специализированными программами (медицинскими, образовательными, и т.п.). У нас пока нет такого сектора экономики, который бы специализировался на выращивании кластеров.

"Y": А зачем они вообще нужны? Обходились же всегда и без кластеров…

А.Ч.: Каждый же кластер – это не только новые рабочие места, главное – это создание нового сектора высокотехнологичного экспорта. Москва, не говоря уже об остальной России (не считая космоса и оборонки), экспортирует менее 1% высокотехнологичной продукции. Для сравнения: у Европы – это 35%, у Китая 30% экспорта – новейшие технологии. Этот показатель очень чувствителен как для самой страны, так и для ее мегаполисов. Если вы экспортируете менее 1% технологической продукции, у вас нет шансов занять место в рейтинге ведущих мегаполисов мира. Система рейтингов тут работает четко. Если город не входит в первую двадцатку образовательного рейтинга, то у него также нет шансов попасть в число ведущих мегаполисов мира. А у нас МГУ в этом году ушел ниже сотого места... Это говорит о том, что нам нужно скорейшим образом не только осуществлять строительство государственных университетов, как МИСиС в районе Коммунарки, а научиться взращивать сразу целые образовательные кластеры. Они должны включать в себя и средне-школьное образование, и колледжи – среднее профессиональное образование, и высшее образование. К тому же мы должны научиться взращивать кластеры, которые на финальной фазе своего развития могут самоокупаться и приносить прибыль за счет тех лабораторных и внутренних производств, которые они создают на своих территориях. А это – биомедицина, лазерные технологии, технологии высокого давления и масса других технических и технологических продуктов. Это мы говорим о медицинском и образовательном кластерах, которые, по нашей концепции, должны быть созданы на присоединенных к Москве территориях.

Далее идет развитие Троицка как города, сохраняющего за собой славу научного центра. И, наконец, на присоединенных территориях мы предлагаем создать выставочный кластер в районе "Внуково". "Внуково" вместе с "Домодедово", где находятся крупнейшие аэропорты, должны стать элементами так называемого аэрополиса. Существует также спортивный кластер, который будет сосредоточен в большей степени на развитии спортивной медицины.

"Y": А к какому месту будет привязан спортивный кластер?

А.Ч.: Мы предполагаем, что спортивный кластер, а с ним образовательный и медицинский, должны находиться относительно близко друг от друга, предположительно, между Москвой и Троицком. То есть это радиус все тех же Коммунарки и Новых Ватутинок.

"Yт": То есть новые территории вы рассматриваете как место для создания некой социальной зоны с приоритетом социального жилья и развития отдельных современных кластеров?

А.Ч.: Да, в этих кластерах можно создать около 700 тысяч современных рабочих мест.

"Y": А как быть с правительственным центром?

А.Ч.: Это самый сложный и самый спорный момент концепции. Журналисты его постоянно путают с парламентским. На самом деле это две разные вещи. И находиться они могут в разных местах. Другое дело – целесообразно, чтобы они находились достаточно близко друг от друга, но это не значит, что они не могут находиться врозь. В соответствии с заданием, правительственный центр, а это 80% правительственных зданий и сооружений, должны быть вынесены на новые территории – в юго-запад. Там же неподалеку должен находиться и парламентский центр. Мы, в свою очередь, считаем, что подобная передислокация правительственных учреждений не даст желаемого эффекта. Пробки в Москве создают отнюдь не только машины с мигалками - основная причина пробок совершенно иная.

Наша команда убеждена, что Москва – это сакральная точка на карте России. Для размещения правительственного центра есть прекрасные возможности и в самой Москве. Так, например, если Сити вернуть статус финансового центра, а также использовать территории находящихся рядом с ним промышленных зон, проведя их редевелопмент, то этого с лихвой хватит для того, чтобы разместить весь правительственный центр. В результате, мы получаем апгрейд огромной территории почти в самом центре города. К тому же будет решена проблема сбора правительственных зданий в одном месте. Рядом с Белым домом, кстати. Тогда на том же ЗиЛе можно разместить уже и парламентский центр, разгрузив тем самым центр Москвы.

"Y": Как будут выглядеть застройка присоединенных территорий чисто внешне? Это будет как-то напоминать архитектуру советских НИИ с характерными стеклянными башнями и вузовских комплексов?

А.Ч.: Сейчас в Коммунарке на 100 гектаров территории уже реализуется проект строительства МИСиСа. Проектировали голландцы. Никаких стеклянных башен там нет. Нормальная этажность создаваемых там учебных и лабораторных корпусов шесть - восемь этажей. Низкая этажность предписана конкурсным заданием. Первый сектор застройки, который уже давно осваивается (Коммунарка), имеет разрешенную этажность до 25 этажей. С этим уже ничего не поделаешь. Но дальше все идет на постепенное понижение. Как известно, территории разбиты на три сектора. Первый – Коммунарка-Сосенское - еще предполагает высокую этажность. Хотя и здесь на 25-этажное строительство, скорее всего, будет введен мораторий. Второй сектор – это среднеэтажное жилье (6-8-12 этажей). Он будет простираться до Троицка. И последний – третий пояс - предполагает полный запрет на высотное строительство. Там будет только малоэтажное жилье. Это практически природно-экологическая зона, где никакого серьезного строительства вести нельзя.

"Y": А как вы относитесь к тому, что в эти территории не попали такие города, как Подольск и Апрелевка. Почему они были исключены из плана?

А.Ч.: Бутово, Подольск, Апрелевка, так же, как и Химки, по факту являются неотъемлемыми частями Московской агломерации.

"Y": Но почему же тогда тот же Подольск не взяли в Москву?

А.Ч.: Подольск сам категорически воспротивился вхождению в Москву…

"Y": Странно, известно, что население подмосковных городов было как раз-таки за присоединение…

А.Ч.: Конечно, ведь присоединение к Москве – это все многочисленные "московские" льготы. Агломерация в переводе на русский – это спекание. Агломерации не проектируются, агломерации фиксируются. Московская агломерация требует своего управленческого оформления, общей схемы территориального планирования и так далее. Сегодня Москва и Московская область имеют два генеральных плана. Это потрясающее явление в мировой культуре. Между тем нужна общая схема территориального планирования. Жители Нью-Йорка и его пригорода Нью-Джерси зачастую даже не представляют, где проходит административная граница между территориями, ведь управляются они комплексно. Именно поэтому эпиграф к нашему манифесту звучит так: "Истинное градостроительство не знает административных границ".

"Y": А как на этом фоне, вы расцениваете одну из старых идей, предполагавших объединение Москвы и области в один регион до первой "бетонки"?

А.Ч.: Такое мнение было, оно и сейчас есть. И оно имеет право на существование. Однако здесь есть серьезные проблемы политико-правового плана.

"Y": Насколько, на ваш взгляд, велики шансы на то, что победителем конкурса окажется именно ваша концепция?

А.Ч.: Весь этот конкурс - все это вообще очень условно. Эксперты имеют возможность каждый в пределах 10 баллов оценить доклад того или иного участника конкурса. После первого тура всех обаяла голландская О.М.А., совершившая революционный прорыв, показав некий футуристический проект самого настоящего аэрополиса. Он, подобно стулу, опирается на четыре "ножки", каковыми являются основные московские аэропорты. Но так как из этих аэропортов у нас только три гражданских, а четвертый (Жуковский) – военный, вся идея оказывается под сомнением. Это очень красивая градостроительная концепция, но она мало реалистична.

Мы же с самого начала поставили перед собой несколько целей, одна из которых – работать в рамках реалий. Мы хотим, чтобы этот конкурс не был бумажным и не лег на полку, а все-таки какое-то количество идей и предложений было востребовано.

Второе: мы думаем, что концепция Московской агломерации и использование территорий, которые в некоторой степени являются резервом – это шанс выстроить матрицу того, как реализовывать современные градостроительные процессы не только в Москве, но и в других частях России. Соответственно, если мы принимаем эту идею, то финальная наша презентация должна содержать проект этой матрицы.

"Y": Сейчас, как я понимаю, речь идет только о концепции, а не о том, где что конкретно будет построено и как оно будет выглядеть?

А.Ч.: Да, это концептуальный конкурс. Хотя у него есть и конкретные задачи, например, прорисовать контуры правительственного центра в масштабе 1:2000, но это уже масштаб градостроительный, а не архитектурный.

"Y": То есть это очень и очень приблизительно?

А.Ч.: Да, фактически это генплан. К сожалению, существует заблуждение, что это конкурс на некие архитектурные образы - то есть как будет выглядеть то или иное здание. В задании таких задач нет. Это урбанистический конкурс. Архитекторы в этом конкурсе выполняют, скорее, добавочную роль. Здесь работают урбанистические, то есть градостроительные, социальные, транспортные, экологические концепции. А сама по себе архитектура – это другой уровень. Это другая профессия.

"Y": Когда, на ваш взгляд, на новых территориях может появиться что-то дельное?

А.Ч.: В период не менее 20 лет. Все будет происходить поэтапно. Самое главное – это найти формы. При предыдущем московском правительстве была начата программа реконструкции промышленных зон и брошена. Потому что не были найдены соответствующие экономические механизмы. Была начата и обдумывалась программа создания арендного жилья. Не получилось. Вот поэтому сегодня, в первую очередь, надо концентрироваться на том, "чтобы получилось". Во всем мире города и государственные власти находят механизмы реализации совместных программ. Вопрос в поиске таких механизмов. Все мегаполисы мира через это прошли.

Все идеи по расширению Москвы должны реализовываться совместно с федеральным центром в рамках общегосударственных программ. Так, например, присоединяя ту же самую Коммунарку с Новыми Ватутинками или какие-то другие окрестные территории, мы должны четко понимать, что мы там будем делать, кого будем на них селить. Новых мигрантов? На новых территориях задумано поселить два миллиона жителей. А кто эти люди? Либо мы будем и дальше вытягивать население из остальной России, либо пора менять подход с учетом интересов всей страны.

"Y": Одна из главных проблем современной Москвы – транспортная. Какова, на ваш взгляд, главная причина пробок и как с ней бороться?

А.Ч.: Главная причина московских транспортных проблем - отсутствие у людей возможности жить в непосредственной близости от места работы. С приходом большевиков в Москве и Петербурге был практически уничтожен рынок свободной аренды жилья – так называемых доходных домов. А он уже тогда обеспечивал городу необходимый уровень мобильности рабочей силы. Человек имел возможность на законных основаниях поселиться в съемной квартире рядом с местом работы. Ему не надо было тратить на путь от дома до работы и обратно часы, как это происходит сейчас. Современная Москва имеет зашкаливающий коэффициент внутренней трудовой миграции. Я уже не говорю о гигантском расходовании впустую человеческого капитала.

Если мы сегодня сможем создать цивилизованный рынок аренды жилья с доступными квартирами для молодых семей, специалистов, работающих пенсионеров и пожилых, мы кардинально разгрузим транспортную систему. Где строить? Для этого вполне пригодны нынешние промышленные зоны, где практически умерло производство. Предприятия давно не работают, а их владельцы и руководство живут со сдачи площадей под офисы и склады. Это ЗиЛ, "Серп и молот", "Завод Войтовича" и т.д. Для города такие предприятия – это раковые метастазы. По различным подсчетам, сегодня таких омертвелых зон в Москве около 7,5 тыс. гектаров. Программы редевелопмента промышленных зон принимались еще при прежнем мэре, но так и не были реализованы. Причины – дороговизна. Москва была не в состоянии тянуть их в одиночку. На таких заводах, как ЗиЛ и "Серп и Молот", грунты отравлены до двух – трех метров в глубину. Их рекультивация – очень дорогое удовольствие. Уже только по этой причине необходимо говорить о специальных программах с федеральным участием. Все страны мира, такие как США, Великобритания, Голландия и другие, как-то находили такие возможности: это редевелопмент лондонских доков, похожие процессы в Роттердаме, Амстердаме и других европейских городах. Если по ряду экономических причин это не получилось у прежнего московского правительства, то это вовсе не значит, что это не получится у правительства нынешнего.