Российская политика превратилась в балаган

Добиться четкого исполнения принятых решений и даже прямых и недвусмысленных указаний главы государства в России почему-то никак не удается. Раньше больше увещевали; сейчас уже отправляют в отставки, но явного результата все равно не видно.

В апреле прошлого года, через день после терактов в московском метро президент РФ подписал Указ "О создании комплексной системы обеспечения безопасности населения на транспорте". Для того, чтобы выяснить, что ничего сделано не было, понадобился взрыв в "Домодедово". Т.е. указ был проигнорирован не только непосредственными исполнителями, но и Контрольным управлением президента, обязанностью которого является "проверка исполнения федеральными органами исполнительной власти, органами исполнительной власти субъектов Федерации, а также организациями федеральных законов, указов, распоряжений и иных решений президента".

Или вот: решили, что все зло от коррупции, и, вроде бы, действительно начали с ней бороться. По сравнению с девяностыми и нулевыми стало намного больше антикоррупционных дел, в том числе и против высокопоставленных чиновников. Однако то тут, то там возникают странные сюжеты, больше похожие не на борьбу с коррупционерами, а на игры вокруг перераспределения властных полномочий, перенаправление финансовых потоков или сведение счетов.

Последним примером подобной двусмысленности стал скандал вокруг задержания мэра Братска Александра Серова, подозреваемого в получении крупной взятки. Местные коммунисты – а Серов является членом КПРФ и на выборах 2010 г. с разгромным счетом победил кандидата от "Единой России" – заявили, что дело имеет политическую подоплеку. И многие им поверили. С момента задержания Серова прошла неделя, и все это время народ выходит на несанкционированные митинги, протестуя против его ареста. Дело дошло до того, что в городе усилены меры безопасности.

Двумя годами раньше похожая история случилась в Мурманске, где в марте 2009 г. мэром был избран независимый кандидат Сергей Субботин, тоже победивший соперника от "Единой России". Сразу после выборов ушел в отставку губернатор Мурманской области, единоросс Юрий Евдокимов. Отставку Евдокимова и выдвинутые против него обвинения в финансовых нарушениях, подкрепленные отчетом Счетной палаты, в городе расценили как месть "Единой России" за то, что во время мэрской кампании губернатор поддерживал независимого кандидата Субботина. Последние сомнения в злокозненности единороссов исчезли после того, как летом 2010 г. Мурманский горсовет признал работу мэра Субботина неудовлетворительной и добился его отставки.

Из сказанного не следует, что Субботин прекрасно работал, а арестованный Серов не брал взяток. Речь не об этом, а о причудах общественного мнения. Слишком многие уверены, что плохо работают или нарушают законы практически все чиновники, а лишаются работы или оказываются в тюрьме только те, кто помешал кому-то из сильных мира сего.

Эти представления отчасти разделяет председатель Конституционного суда Валерий Зорькин. В статье, опубликованной два месяца назад в "Российской газете", он говорит, что "сращивание власти с криминалом достигло в России таких масштабов, что угрожает конституционному строю страны и ставит под вопрос ее будущее". Но Зорькин делает упор на особо вопиющие формы криминального беспредела, предъявленные обществу событиями в Кущевской, хотя для общества гораздо опаснее респектабельный криминал, который без лишнего шума проталкивает нужные ему законы и административные решения, изобретает и реализует криминальные схемы. Именно в могуществе этих людей причина правового нигилизма и скептического отношения к "Единой России", которая обеспечивает прохождение законов через парламент, оставляя в них лазейки для коррупции.

Для многих шедевров российского законотворчества не существует никаких извиняющих объяснений. Речь, например, о Лесном кодексе, создавшем почву для уничтожения лесоохраной системы. Ни для кого не секрет, что это делалось для того, чтобы лесники "не болтались под ногами" и не мешали решать вопросы использования лесных ресурсов в кабинетах должностных лиц. Побочным результатом стало разрушение всей лесоохраной системы, в том числе противопожарной. После бедствий прошлого лета все засуетились, но никаких принципиальных решений, направленных на изменение ситуации, принято не было. Ставший самостоятельным Рослесхоз не наделен нужными полномочиями. Проверки, проводимые на местах в рамках подготовки к следующему лету, сводятся к написанию отчетов, а принятый в спешке закон о добровольных пожарных подразделениях фактически запрещает гражданам тушить пожары, если они не зарегистрированы в качестве добровольных пожарников и не прошли другие бюрократические процедуры.

Много разочарований принес широко разрекламированный закон "О полиции", который среди прочего разрешает применять спецсредства в отношении женщин "без видимых признаков беременности". Между тем в большинстве культур бережное отношение к женщине связано именно с тем, что ее организм запрограммирован на вынашивание и выкармливание ребенка, а любое насилие, даже если в данный момент женщина не ждет ребенка, может разрушить эту программу. Да и заметить беременность, особенно на первых месяцах, практически невозможно. Но парламент страны, в которой постоянно твердят о демографическом кризисе, эти простые соображения в расчет не принял.

Еще больше вопросов вызывает военная реформа: вывод за штат специалистов, сокращение и последующее увеличение офицерского состава. Или поражающая цинизмом история с новой военной формой, из-за которой этой зимой массово замерзают и болеют военнослужащие. Компания "Термопол", которая должна была поставить изготовителям зимней формы специально разработанный для этих целей синтетический утеплитель холлофайбер, уже уведомила Министерство обороны о том, что вместо ее продукции при пошиве новой формы были использованы более дешевые утеплители. Теперь с этим разбирается военная прокуратура, но суть случившегося понятна и так: кто-то неплохо заработал.

Примеры можно продолжать до бесконечности, и все они свидетельствуют об одном: наша политика, а вместе с ней и жизнь превращается в балаган, в котором нет места ни для содержательного обсуждения реальных проблем, ни для работы, нацеленной на их разрешение. Общество постоянно отвлекают от главного будоражащими слухами и дутыми сенсациями, изумляют гигантоманией проектов и сдвигами часовых поясов, пугают отменой стипендий, 60-часовой рабочей неделей и прочими новациями. На фоне диспута о российской модели демократии ему могут сообщить, что "демократия – это диктатура настоящего демократа". В разгар диалога по крайне болезненному национальному вопросу неожиданно появляется тема фольклора и "девки в кокошниках".

Эта беспорядочная и во многом циничная суета захватывает российскую политику, формируя условия, в которых невозможно приструнить криминал, выстроить государственные институты, провести реальные реформы и просто спокойно работать. Балаган располагает к глумлению и дискредитации. Не исключено, что именно поэтому попытки победить коррупцию, как, впрочем, и другие начинания власти либо поражают непродуманностью, либо превращаются в инструменты передела полномочий и собственности.