Польшу ждет второй тур

Предварительные итоги выборов президента Польши означают, что через две недели страну ждет второй тур, в котором продолжится соперничество между кандидатом от либерально-консервативной партии "Гражданская платформа" Брониславом Коморовским и лидером национал-консервативной партии "Право и справедливость" Ярослав Качиньским. Пока лидером кампании является Коморовский. Но разрыв между данными разных exit polls, согласно которым за Коморовского проголосовали от 40% до 46% избирателей, а за Качиньского – в районе 33%, и первыми результатами обработки избирательных бюллетеней, по которым разрыв составил всего 2% голосов, не может не настораживать.

Польские политологи, ожидавшие победы Коморовского в первом туре, уже заговорили о его поражении, и некоторые основания для таких оценок действительно существуют. В ходе войны рейтингов, развернувшейся сразу после похорон Леха Качиньского, разрыв между двумя главными кандидатами постоянно сокращался. Если в начале кампании поддержка Коморовского приближалась к 50%, то накануне голосования она снизилась до 40%, а рейтинг Качиньского поднялся до 30%. И дело тут не только в человеческом сочувствии к брату погибшего президента. Свою роль сыграла грамотная работа его команды, сумевшей разыграть все имевшиеся в ее распоряжении карты.

Сам Качиньский постоянно говорил о том, что решение участвовать в выборах вызвано желанием продолжить политику брата. За день до выборов, совпавший с днем рождения братьев Качиньских, Ярослав посетил его могилу, и это тоже принесло ему некоторое количество голосов. Но гораздо большее значение имела игра на национальных и религиозных чувствах избирателей. Сторонники Качиньского называют его победу на выборах "победой независимой и свободной Польши". Заметную роль в его избирательной кампании сыграла поддержка католической радиостанции, в передачах которой Качиньский характеризовался как носитель религиозных традиций католичества и "символ сильной, независимой Польши".

Проамериканский тренд политики Качиньского позволил ему получить поддержку нескольких миллионов поляков, живущих в США, а также реакционно-прозападной группы в самой Польше. Спекуляции на теме справедливости, вынесенной в название возглавляемой им партии, вошли в резонанс с экономическим кризисом и недовольством жителей польских регионов, ставших жертвами катастрофического наводнения. Эти претензии ударили по Коморовскому, который является не только и.о. президента, но и кандидатом от правящей партии, бывший лидер которой Дональд Туск возглавляет правительство страны. В этой ситуации для оказавшихся в зоне бедствия людей на первое место вышли "безответственность президента и правительства, бросивших на произвол судьбы затопленные регионы".

Какую-то часть голосов Коморовский потерял из-за того, что ядро его электората составляет более молодая часть граждан и населения крупных городов, которые просто не пришли на участки из-за летних отпусков и футбольного чемпионата. Тем не менее итоги первого тура позволяют говорить о том, что Коморовскому удалось консолидировать вокруг себя тех, кто устал от консервативно-националистической агрессивности Ярослава Качиньского. Жгучая смесь из популизма и национализма, при явной нехватке внятных конструктивных идей, превратила его, по словам Дональда Туска, в "специалиста по конфронтации и гражданской войне".

За Качиньского и его партию устойчиво голосует около трети населения. Но общая тенденция складывается не в его пользу. Это хорошо видно по результатам парламентских выборов 2005 и 2007 годов. За два года рейтинг партии "Право и справедливость" вырос на 5,11% (с 27 до 32,11%), а популярность "Гражданской платформы" – на 17,37% (с 24,14 до 41,51%). Эти цифры свидетельствуют об устойчивом росте популярности "Гражданской платформы" и одновременно о расколе польского общества между двумя полюсами. Еще один значимый сегмент представлен левым электоратом, голосующим за Союз левых демократических сил. Кандидат от объединенных левых Гжегож Наперальский, сменивший на посту лидера партии погибшего в президентском самолете Ежи Шмайдзиньского, даже в крайне неблагоприятной ситуации, связанной с внутренними конфликтами в левой коалиции, набрал 13,4% голосов.

При таком раскладе участникам второго тура крайне важно получить поддержку левого избирателя. Рассчитывать, что левые не будут голосовать за правого националиста Качиньского и дружно поддержат Комаровского, не приходится. На президентских выборах 2005 г. кандидат от "Гражданской платформы" Дональд Туск тоже лидировал в первом туре, но по итогам второго проиграл Леху Качиньскому. Этот феномен политологи объясняют тем, что популизм, национализм и агрессивная риторика Качиньского воспринимается левыми как способность проводить последовательную и жесткую политику в интересах страны, а либерализм и прагматизм Туска и Коморовского отторгаются как противоречащие принципам левого движения.

И тут нужно отдать должное команде Качиньского, которая заранее предприняла шаги для того, чтобы настроить левый электорат против Коморовского. Ярослав Качиньский еще за две недели до выборов заявил, что в случае победы кандидата от "Гражданской платформы" страну ждет приватизация системы здравоохранения. Предвыборный штаб Коморовского, назвав эту информацию ложной, обратился в суд и выиграл дело. Но осадок остался, и никакие извинения и опровержения делу не помогут. В глазах определенной части избирателей Коморовский останется либералом, планирующим наступление на социальные права граждан.

Подобные вбросы являются фирменным приемом команды Качиньского, которая сознательно идет на издержки, связанные с судебными разбирательствами ради снижения популярности соперников. Во время президентской кампании 2005 г. подобным образом был оболган Туск. Один из советников Качиньского распространил информацию о том, что дед Туска во время Второй мировой войны добровольно вступил в немецкую армию. Расследование показало, что это не так, но скандал нанес ущерб имиджу Туска, и выборы он проиграл. Аналогичная ситуация воспроизводится и на нынешних выборах, где к прямому компромату добавляется игра на антироссийских настроениях, которые, вопреки ожиданиям Москвы, по-прежнему распространены в польском обществе, несмотря на изменения настроений части польских граждан и смягчение официальной риторики.

Здесь очень хорошо видна разница между позицией Коморовского, который вместе с премьером Туском занимает прагматичную позицию, обусловленную его положением во власти и тяготением к Западной Европе, и стремлением Качиньского не оттолкнуть от себя избирателей, смягчивших свое отношение к России. Если Туск вместе с Путиным принимал участие в траурных мероприятиях в Катыни, а Коморовский представлял Польшу на праздновании Дня Победы в Москве, то Качиньский публично поблагодарил Россию за сочувствие, проявленное в связи с трагической гибелью его брата, и заявил, что хочет посетить Москву. Эти заявления Ярослава Качиньского контрастируют с тем, что говорил сразу после избрания президентом его брат, радостно объявивший, что "первый визит будет в Вашингтон, а в Москву вообще ездить незачем".

То есть определенные подвижки в настроениях налицо, но в целом российский фактор играет на выборах польского президента крайне незначительную и, скорее, негативную роль. Это, видимо, объясняется тем, что многие первые лица Польши, от братьев Качиньских до премьера Туска, начинали свою политическую деятельность в "Солидарности", а Коморовский, который тоже сотрудничал с этой организацией еще в начале 1980-х, является потомком старого дворянского рода и родственником руководителя Варшавского восстания 1945 года.

Но не стоит переоценивать значение российского фактора. В польской политике он занимает далеко не первое место, играя роль фона, в котором воспоминания о "советской оккупации" и расстреле польских офицеров под Катынью соседствуют с мелкой уголовной историей похищения банковских карт жертв катастрофы под Смоленском. Поэтому хотя для Москвы и важно, кто станет новым президентом Польши – прагматичный Коморовский или склонный к политическим истерикам Качиньский – никаких явных предпочтений она не высказывает. Не только из-за того, что в нынешней ситуации любой из них будет вынужден держать себя в определенных рамках, но и потому что во втором туре поляки будут выбирать не между союзником и противником Москвы, а между членом польской "Солидарности" и потомком польской шляхты.