Россия стала жертвой прагматизма

ФОТО: AP

Сингапурский саммит Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС) прошел быстро и организованно. Формально он длился два дня – 14 и 15 ноября, но фактически закрылся воскресным утром. Повестка дня саммита, равно как и его итоговая декларация, практически не отличались от протокольных тем и итоговых документов других международных форумов последнего времени: кризис, стимулирование экономики, инвестиции, проблемы климата.

Лидеры государств, в той или иной форме практикующих поддержку собственных производителей, дружно клеймили протекционизм и подтверждали свои обязательства по отказу от этого "бича международной торговли", зафиксированные в решениях прошлогоднего саммита АТЭС в Лиме. Собравшиеся обсудили интеграцию в рамках Азиатско-Тихоокеанского региона и выработку новых принципов роста посткризисной экономики. В общем, никаких сюрпризов протокольная часть саммита не принесла. Гораздо более интересной была его политическая составляющая: отдельные заявления участников форума и двусторонние встречи лидеров.

Для Дмитрия Медведева сингапурский саммит стал первой международной встречей после оглашения послания Федеральному Собранию, которое среди прочего наметило и некоторую корректировку внешнеполитической линии РФ. Суть этих перемен состоит в большем прагматизме, отказе от старой риторики и определении внешней политики, исходя из внутриполитических задач государства и общества. Хорошей иллюстрацией этого подхода стали встречи российского президента с премьер-министром Японии Юкио Хатоямой и председателем КНР Ху Цзиньтао.

Предметом разговора с японским премьером были вопросы экономического и гуманитарного сотрудничества, обсуждению которых, как отметил Дмитрий Медведев, не мешают сложные политические проблемы, связанные с заключением мирного договора и спором о принадлежности островов. Хатояма подтвердил, что руководство Японии не только готово развивать отношения с Россией без увязки с заключением мирного договора, но и рассматривает эти отношения как важные в стратегическом плане. Учитывая, что эти отношения вполне развивались и раньше, главное в этом пассаже слово "стратегические". Но обольщаться на этот счет не стоит: хотя недавний визит Обамы в Японию и сопровождался требованиями "вывести американскую базу", формирование тройственного военного союза Вашингтон – Токио – Сеул идет полным ходом.

О чем шла речь на встрече российского президента и китайского лидера, доподлинно не известно. Для журналистов были сделаны заявления о подготовке к запуску программы сотрудничества между регионами Китая и российского Дальнего Востока и о заинтересованности сторон в дальнейшем взаимопроникновении российского и китайского бизнеса. Медведев отметил, что двусторонние отношения на подъеме, а Ху Цзиньтао подтвердил важность и плодотворность встреч двух лидеров для развития российско-китайского сотрудничества во всех областях.

Главной политической интригой саммита стала двусторонняя встреча Дмитрия Медведева и Барака Обамы, от которой ждали новостей относительно возможности подписания к началу декабря этого года нового договора по СНВ. Но президенты ограничились общими словами и демонстрацией взаимного расположения. В частности, Обама радостно сообщил, что "перезагрузка сработала". Что касается содержательного обсуждения проблемы СНВ, тут ничего нового сказано не было. Медведев и Обама снова выразили надежду на то, что соглашение, несмотря на ряд технических и политических разногласий, будет подписано в срок.

Смелость сказать правду взял на себя также находившийся в Сингапуре директор по делам России и Евроазиатского региона Совета национальной безопасности США Майкл Макфол. После завершения встречи президентов он сообщил журналистам, что к 5 декабря, когда прекращает действовать старое соглашение, новый договор по СНВ ратифицирован не будет, поэтому Москве и Вашингтону придется принять промежуточное соглашение. В сущности, это именно то, о чем еще месяц назад говорили эксперты: переговоры зашли в тупик, и, чтобы сохранить лицо, сторонам придется в экстренном порядке выработать и подписать временное, более мягкое во всех отношениях соглашение. То есть это как бы и не новость. Однако рассуждения господина Макфола о длительной процедуре утверждения договора в американском Сенате и российской Госдуме, а также тот факт, что сделать заявление было поручено пускай и очень высокопоставленному, но чиновнику, – это уже признаки нешуточной политической борьбы внутри американской администрации.

Столь же двусмысленно выглядят и комментарии по проблеме Ирана и изменению стратегии США в Афганистане. Дмитрий Медведев снова, как и на прошлой встрече, сначала заявил, что Москва рассчитывает на мирный характер иранской ядерной программы, а также на то, что все вопросы к этому государству со стороны мирового сообщества будут сняты. И тут же заметил, что, если переговоры не помогут, Россия и США могут прибегнуть и к "другим средствам" воздействия на Тегеран. На фоне скандала вокруг невыполнения Россией договора о поставках в Иран комплексов ПВО С-300 и алармистских заявлений израильских политиков упоминание "других средств" выглядит угрожающе. Односторонние уступки Вашингтону только усложнят положение России в Каспийском регионе, где Иран имеет свои, вполне определенные интересы.

Что касается Афганистана, тут ясность снова внес Макфол. Смысл его заявления прост: "Мы меняем там стратегию, но это не ваше дело, а когда поменяем, тогда и проинформируем – может, лично, а может, через правительство". Звучит не слишком политкорректно, но таков "реализм действительной жизни".

На этой жизнеутверждающей ноте Обама улетел с трехдневным визитом в Китай, где, как прогнозируют аналитики, озвучит новые инициативы по дальнейшему сближению двух стран в духе идеи "двухполярного мира". А Медведев остался в Сингапуре, где в рамках официального визита уже пообщался с автором "сингапурского чуда", министром-наставником правительства Сингапура Ли Куан Ю.

В сухом остатке, в качестве политических итогов саммита АТЭС для России имеем фактический провал переговоров по СНВ, сдачу позиций по Ирану, унизительный комментарий относительно американских новаций в Афганистане и "нежную дружбу" с Обамой, который уже приземлился в Пекине.