Куда ведет выход из кризиса

Россия выходит из кризиса. По крайней мере, так заверяют нас финансовые власти. И в самом деле, определенные положительные подвижки есть: ВВП в III квартале по сравнению со II вырос на 0,6%. Правда, я склонен скорее согласиться с недавно покинувшим свой пост Соколиным, чем с Кудриным, в том, что это завершение падения, но еще не рост.

Справедливости ради нужно сказать, что вверх пошел не только ВВП, но и предпринимательские ожидания, о чем свидетельствуют данные наших собственных исследований. "Деловая Россия" совместно с Центром развития и Институтом экономики переходного периода выпускает "Барометр "Деловой России", который отражает состояние деловой активности в обрабатывающей промышленности; так вот, если в начале года стрелка "Барометра" неизменно указывала на "шторм" и индекс не поднимался выше "-27", то в сентябре "Барометр" показал "-14". Это уже не шторм, но все еще сильная облачность.

Впрочем, вопрос, начали мы уже расти или только перестали падать, в большей степени риторический. Главная проблема, которую нужно осознать и как можно скорее начать решать, – это ситуация в реальном секторе, по которому кризис ударил больнее всего. Доля обрабатывающей промышленности в ВВП за последний год уменьшилась с 18,9% до 15,1%. Если добывающие предприятия потеряли на кризисе около 3% объема производств, то промышленные – порядка 19%. При этом более всего пострадали такие отрасли как машиностроение, строительство, легкая промышленность. Это значит, что если мы и растем, то лишь за счет улучшения внешней конъюнктуры, за счет роста цен на нефть, а реальный сектор продолжает сдуваться. Фактически, несмотря на все правильные заявления о необходимости ухода от сырьевой модели и диверсификации, мы выходим из кризиса с еще более укрепившейся сырьевой экономикой.

Таким образом – в этом не могу не согласится в этом с Медведевым – если мы сами себя не изменим, то новый кризис многие компании, здесь присутствующие, просто похоронит. Но надо понимать: нельзя уповать на инновационный прорыв. Прежде чем говорить об этом, нужно восстановить промышленную базу, пройти этап реиндустриализации, поскольку сегодняшняя Россия – это даже не индустриальная, а доиндустриальная страна. От промышленной базы, которой обладал Советский Союз, у нас уже мало что осталось.

То, что нам сегодня реально необходимо – это осмысленная и системная политика, направленная на развитие обрабатывающих и перерабатывающих производств. От ручного управления экономикой пора перейти к тонкой настройке, от прямой поддержки отдельных предприятий – к стимулированию и регулированию ключевых отраслей. Кроме того, "тонкая настройка" предполагает переход от приоритета принципа "казначейского", ресурсного управления экономикой к инвестиционным принципам проектного управления.

Сегодня можно говорить о трех основных направлениях, на которых должна быть сосредоточена работа по перенастройке экономики. Это:
– создание конкурентоспособной инвестиционной среды для развития бизнеса и свободного рынка.
– Осуществление инновационной промышленной политики, основанной на "капитализации конкурентных преимуществ российской экономики" и направленной в первую очередь на ее реиндустриализацию.
– Развитие и модернизация инфраструктуры – транспортной, коммунальной и энергетической – на основе государственных инвестиций и государственно-частного партнерства.

Остановлюсь чуть подробнее на нескольких проблемах, требующих первоочередного решения. Без их решения "перезапуск" экономики представляется крайне затруднительным, если не невозможным, поскольку та ситуация, которая сложилась в этих сферах сейчас, перекрывает дыхание предприятиям реального сектора.

Налоги. Главным направлением налоговой реформы должен стать перенос основной нагрузки с "налогов на производство" на налоги "на накопление" и "налоги на потребление". Если не отказаться от реформы ЕСН, предусматривающей повышение социальных отчислений с фонда заработной платы до 34% (это еще могут выдержать предприятия сырьевого сектора, но не промышленные, где рентабельность в разы ниже), многие предприятия просто закроются либо уведут зарплаты в тень. В идеале ставка ЕСН должна быть снижена до 12%. При этом большие и маленькие, богатые и бедные должны платить одинаковые налоги, что значит – надо раз и навсегда отказаться от регрессивной шкалы. Таким образом, снижение налога компенсируется увеличением его собираемости, которая сейчас находится на уровне 65%. Коррупционный, неэффективный НДС должен быть заменен прямым налогом с продаж, а "упрощенка" для малых предприятий – приобретением патентов на право ведения предпринимательской деятельности.

Что касается сферы кредитования, то сегодня стоимость кредитных ресурсов утвердились на непомерно высоком уровне 20%-25%, а в Москве и того больше – порядка 30%. Нет долгосрочных кредитов, максимальный срок кредитований – 1 год, на больший срок кредитует только Сбербанк. Экономике необходима система "длинных денег". Должна заработать, как в любой развитой стране, система рефинансирования, которая максимально простимулирует кредитную активность банков. Объем кредитов, выданных ЦБ в рамках этой системы, должен быть одним из основных критериев качестве его работы; перечень активов, принимаемых в качестве кредитного обеспечения должен быть значительно расширен, а требования к банкам – получателям кредитов серьезно упрощены. Кроме этого, нужен пул взаимного гарантирования, работающий по следующей схеме: ЦБ принимает на себя обязательства предоставлять любому из участников пула кредит под залог активов из заранее сформированного пулом списка, при этом участники пула берут на себя консолидированное обязательство обратной покупки залога у ЦБ в случае непогашения кредита участником-заемщиком.

В части тарифов, если раньше мы говорили, что они у нас ниже мирового уровня, то сегодня ситуация изменилась. Ставки сравнялись. Тарифную политику необходимо пересматривать, причем не увеличивать тарифы (как это сейчас предусмотрено) на 25%, а наоборот, снижать. Кроме этого, правильно было бы возмещать предприятиям часть стоимости подключения к энергетическим сетям (которая используется для инвестирования в развитие сетей), хотя бы за счет дисконта при дальнейшей оплате стоимости потребляемой энергии.

Что касается использования инноваций, то оно сегодня практически не стимулируется. Венчурные компании платят налоги по обычным ставкам, откуда же в таком случае ждать притока инвестиций? Если мы действительно хотим развивать инновационную экономику, ждем от бизнеса внедрения инновационных решений, нужна продуманная система налоговых стимулов, направленная на увеличение инвестиций в НИОКР и обновление фондов. К таким стимулам может относиться, например, льгота по налогу на имущество (новое оборудование не должно облагаться налогом в течение минимум трех лет), 50%-ная льгота по налогу на реинвестированную прибыль, а также возмещение до 50% затрат на НИОКР за счет сокращения налоговых выплат.

Это лишь малая часть того, что должна включать в себя "системная экономическая политика правительства". Еще есть "промышленная политика", в рамках которой надо стимулировать создание отраслевых кластеров по переработке сырья – газа, леса, нефтехимии. Нужны и государственные институты развития, стимулирующие инновации, экспорт, лизинг оборудования.

И, конечно, нужен механизм государственных гарантий под проекты повышения энергоэффективности – до 50% стоимости проекта. Это тот реальный объем, который обеспечит рост инвестиций в этой сфере.

Все мною сказанное изложено в предложениях "Деловой России" к посланию Федеральному Собранию, которые мы передали президенту и которые, надеюсь, будут отражены в тексте послания. Эти предложения опубликованы на сайте нашей организации, где с ними можно ознакомиться с детально.

Конечно, реализация мер по "тонкой настройке" экономики сложнее, чем "ручное управление" сырьевыми гигантами, обеспечивающими бюджет. Но если мы реально говорим о диверсификации, о модернизации, то нам придется эти меры воплощать в жизнь. Причем в довольно сжатые сроки, иначе у нас перехватят инициативу и все инвестиции уйдут в другие страны. Мы проиграем глобальную конкуренцию за инвестиции и останемся сырьевым придатком других, "более разумных", если не откажемся от ущербной установки "бизнес ворует – его надо приструнить" и не перейдем к другой: "бизнес создает общественное благо, приносит рабочие места – его надо холить и лелеять, за него надо бороться", не начнем выстраивать свою политику, исходя из этого простого и очевидного для многих других государств постулата.

Общая мораль из сказанного довольно проста: перестроить экономику – возможно, что делать – понятно, нужна лишь воля и желание поработать на страну. А вот этого у нашей бюрократии, по-моему, как раз и не хватает.