Берлускони остановил русские танки

"ФОТО: АР"

Итальянский журнал Tempi опубликовал интервью с премьер-министром страны. В нем Берлускони высоко оценил свою роль в урегулировании конфликта в Южной Осетии. Глава итальянского правительства заявил: "Слава богу, мой друг Путин меня послушал. Иначе бы русские танки не остановились в 15 км от Тбилиси. Мы избежали ненужного кровопролития".

Слова премьера вызвали широкий резонанс среди его соотечественников и вылились в скандал. Пресс-служба Берлускони опровергла написанное в журнале: "Глава Кабинета министров никогда не произносил такую фразу, главному редактору журнала был направлен текст, в котором ее не было".

Луиджи Амиконе, возглавляющий еженедельник, согласился со вторым утверждением: точно, в конечном варианте, утвержденном пресс-службой, не было речи о влиянии на Путина, однако в самой беседе, не для записи, Берлускони поведал о русских танках. Амиконе извинился, что шутка премьера, не предназначенная для публикации, приобрела двусмысленное значение.

С этим не согласны представители итальянского премьера. Согласно их информации, даже в форме шутки Берлускони не говорил таких слов, и, более того, сама скандальная фраза "не характерна для лексики главы Кабинета министров", но придумана в Tempi. В администрации премьера считают, что еженедельник "нарушает все правила, пытаясь привлечь к себе внимание фразой, плодом, в лучшем случае, экивока".

Как отмечает издание La Repubblica, Сильвио Берлускони уже не раз приходилось опровергать собственные заявления, сделанные для печати. После беседы с главным редактором британской газеты The Spectator Борисом Джонсоном(ныне мэр Лондона) и Николасом Фаррелом из La Voce di Rimini премьер-министру Италии пришлось открещиваться от фраз "Судьи сошли с ума" и "Муссолини никогда никого не убивал, он отправлял оппозиционеров на каникулы на границу". В тот момент пиарщики Берлускони все списали на шампанское и опровергли эту часть интервью. Тогда настала очередь возмущаться журналистам. По их словам, высокопоставленный респондент был непосредственным автором громких фраз, а сами журналисты были трезвыми, когда их фиксировали.