Большие геополитические маневры

ФОТО: AP

Первые международные визиты президента Медведева органично вписались и в традиции российской дипломатии, и в глобальные игры, связанные с изменением мирового расклада. С одной стороны, тот факт, что Медведев первым делом направился на Восток - в Казахстан и Китай - в принципе ничего не значит. В свое время только что избранный президентом Путин сделал то же самое, что не помешало ему уже через год развернуть Россию на Запад.

Но с тех пор в мире многое изменилось, и сегодня западные аналитики уже затрудняются однозначно интерпретировать смысл происходящего. Среди массы комментариев, появившихся в западных и российских СМИ, можно выделить две основные версии. Согласно первой, итоги визитов Медведева в Казахстан и Китай, равно как и сам выбор этих стран для первых официальных визитов, не имеют никакого значения, поскольку уже в начале июня он отправится в Германию, а затем на саммит G8, что позволит сбалансировать внешнеполитические приоритеты России.

По второй версии, демонстрация дружеских отношений с Китаем - это всего лишь сигнал, который западник и либерал Медведев посылает Европе и США, как бы принуждая их к более тесному и конструктивному сотрудничеству с Россией. Третье объяснение подразумевает возможность реального разворота Москвы в сторону Пекина в целях создания на основе сотрудничества двух государств нового центра силы, способного противостоять все более агрессивной экспансии США. Косвенным подтверждением этой последней версии стала Декларация по международным вопросам, подписанная президентом Дмитрием Медведевым и председателем КНР Ху Цзиньтао.

В этом документе изложены единые позиции двух стран по наиболее острым проблемам мировой политики: создания глобальной системы ПРО, милитаризации космоса, угрозы распространения оружия массового поражения, реформирования ООН, вопросам Косова, Тайваня и Тибета. Содержание Декларации было воспринято наблюдателями как "предупреждение Вашингтону", как ответ на бесцеремонность его внешней политики и разнузданные планы американских стратегов по "переформатированию мировой конфигурации".

При всех различиях этих пока еще умозрительных построений настораживает их общий идеологический тренд, наделяющий США и их союзников правом вершить судьбы мира. Так, проект Обамы - Бжезинского основан на идее заключения мира с исламистами Ближнего Востока и использовании мусульманского фактора против главных врагов Америки - России и Китая. Альтернативное предложение рупора радикальных демократов Робета Кейгана подразумевает создание Лиги демократии, в которую войдет около сотни "истинно демократических государств". В перспективе Лига демократии должна подменить собой ООН и, используя потенциал НАТО, заняться наведением порядка в остальных, погрязших в авторитаризме странах.

В этом контексте слова Дмитрия Медведева, заявившего в Пекине, что "российско-китайское взаимодействие превратилось сегодня в ключевой фактор мировой безопасности", уже не выглядят фигурой речи. Их следует воспринимать как демонстрацию готовности двух стран - тех самых, которые в глазах Вашингтона являются главным препятствием доминирования США в мире, - вместе противостоять параноидальным планам американской элиты.

Что касается экономического сотрудничества, то в этой сфере, несмотря на подписанные в ходе визита соглашения в области обогащения урана, экспорта и импорта авиационных технологий и прочих, сохраняются определенные проблемы. Так, Россия, давно сотрудничающая с Китаем в атомной отрасли, завершила работы по сооружению двух блоков Тянваньской АЭС, однако вопрос об участии "Росатома" в большом проекте строительства еще 20 энергоблоков пока не решен. А заключение договора о новом лесопромышленном комплексе в Томской области, в строительство которого Китай должен инвестировать более $1,6 млрд, не снимает проблем, связанных с контрабандой леса на Дальнем Востоке.

В общем, российско-китайские отношения носят далеко не идиллический характер. Каждая из двух стран проводит многовекторную внешнюю позицию и выбирает партнеров в экономической сфере, основываясь на прагматичных соображениях. Сегодня Москва и Пекин далеки от намерения реанимировать старый лозунг "Русский с китайцем - братья навек!". Речь, скорее, идет об элементарном инстинкте самосохранения, подталкивающем руководство двух стран к ситуативному союзу, сам факт существования которого является движущей силой международной политики и психологического давления на Вашингтон и Брюссель.

Аналогичным образом можно оценить и итоги визита Дмитрия Медведева в Казахстан, главными результатами которого стало подписание соглашения о разработке плана совместных действий на 2009 - 2010 гг, реализации строительства Прикаспийского газопровода, расширении мощностей трубопровода "Средняя Азия - Центр", создании объединенной компании в области ядерной энергетики и участии России в строительстве казахской АЭС. Еще одной сенсацией визита стало предложение Нурсултана Назарбаева реанимировать проект Единого экономического пространства (ЕЭП), реализация которого была сорвана "оранжевой властью" Украины.

По иронии судьбы визит Дмитрия Медведева в Казахстан проходил на фоне Энергетического саммита, на котором представители восточноевропейских государств, входящих в так называемый "санитарный кордон" вокруг России, в очередной раз обсуждали маршруты, по которым среднеазиатские углеводороды потекут в Европу, минуя российские трубопроводы. Украина, в столице которой проходил Энергетический саммит, давно претендует на роль самостоятельного игрока на углеводородных рынках Европы, и сегодня можно говорить о том, что амбиции Киева отчасти удовлетворены.

Президенты Азербайджана, Грузии, Эстонии, Латвии, Литвы и Польши подписали подготовленную Киевом декларацию о создании "единого транзитного пространства". И теперь дело за малым: достроить трубу и найти, чем ее заполнить. А на этот счет существуют серьезные проблемы. Как отмечают аналитики, существующих объемов добычи пока недостаточно даже для заполнения трубопровода Баку - Тбилиси - Джейхан, а техническая документация по строительству Транскаспийского трубопровода, по которому туркменский и казахский газ должен потечь в обход России, не готова, да и проблемы финансирования этого проекта далеки от разрешения.

В сухом остатке получается, что в Киеве - с расчетом на среднеазиатские и казахские углеводороды - создается единое транзитное пространство, и одновременно Россия и Казахстан интенсифицируют работы по строительству Прикаспийского газопровода и наращиванию мощностей трубопровода "Средняя Азия - Центр", снижая шансы наполнения альтернативных трубопроводов.

По мнению некоторых экспертов, готовность Казахстана рассматривать в качестве приоритетного именно российский транзит обусловлена стремлением Назарбаева добиться реализации другого, крайне важного для его страны проекта - строительства водного пути между Каспием и Черным морем. Судя по невнятным комментариям СМИ, Дмитрий Медведев поддержал эту идею, и сегодня можно говорить о неком компромиссе: казахский газ в обмен на водный транзит.

Аналогичный торг идет по всем вопросам международного сотрудничества, и любые двусторонние и многосторонние соглашения обрастают дополнительными условиями, которые зачастую затрагивают интересы третьих стран. Однако в последнее время все чаще получается, что именно на восточном направлении России удается достигать соглашений по тем вопросам, которые наталкиваются на сопротивление или саботаж ее западных партнеров. Примеров тому множество.

В США до сих пор не отменена пресловутая поправка Джексона-Веника, Грузия и Украина по очереди препятствуют вступлению России в ВТО, Польша, а затем и Литва блокируют подписание Соглашения о сотрудничестве России и Евросоюза. И одновременно Казахстан предлагает вернуться к проекту ЕЭП. Швеция и Финляндия отказываются от совместных проектов в области деревообработки, предпочитая покупать необработанную древесину, и обещают - в ответ на повышение экспортных пошлин на древесину - блокировать присоединение России к ВТО. А Китай готов инвестировать $1,6 млрд в строительство лесопромышленного комплекса на территории России.

Евросоюз предлагает новые правила регулирования работы энергосетей, ставящие под вопрос возможность "Газпрома" управлять своими активами в Прибалтике и окупить вложения в строительство Северного и Южного потоков, восточноевропейские государства пытаются окружить Россию политическим и энергетическим "санитарным кордоном". В то же время Китай готов покупать российские углеводороды, и, хотя по этому вопросу имеются ценовые и организационные разногласия, газовый конфликт с Европой может привести к переориентации России на восточное направление.

Таков политико-экономический расклад сегодняшнего дня, и, несмотря на то что Россия пока далека от того, чтобы отказаться от сотрудничества с Западом и полностью развернуться на Восток, общие тенденции мировой политики все более настойчиво подталкивают ее в этом направлении. На этом фоне содержательные итоги визитов Дмитрия Медведева в Казахстан и Китай можно рассматривать как свидетельство того, что Россия освоила новые правила игры и вполне сознательно участвует в больших геополитических маневрах.