Кремль сорвал радикалам презентацию

"Yтро": Вчера стало очевидно, что Касьянову в президентской гонке участвовать не суждено. При этом в ЦИК заняли обтекаемую позицию, говоря, что не все еще потеряно и призывая Михал Михалыча надеяться на лучшее...

Алексей Макаркин: Ситуация носит достаточно спорный характер: подписи – это всегда площадка для маневра, поскольку есть возможность для оспаривания тех или иных решений. Был выбор, и все зависело от того, как подойдут к этим подписям – либеральнее или по всей строгости закона. Судя по тому, что сейчас происходит, выбрали второй путь. Тем более что собрать в праздники два миллиона абсолютно чистых подписей было нереально: такого "деда мороза" послали бы куда подальше. Это у Богданова все получилось как-то идеально, но у них с Касьяновым разное положение.

"Y": Конкуренты по демлагерю говорят о "спойлерской" функции Богданова...

А.М.: Спойлерская функция была бы в том случае, если бы Касьянова зарегистрировали. Такой шанс, кстати, сохраняется до сих пор, но он крайне сомнителен. У Богданова есть и другая функция – страховочного кандидата. По нашему законодательству положены конкурентные выборы. Если останется один кандидат, выборы проводить нельзя. Теперь представьте себе, что Зюганов снимает свою кандидатуру, а Жириновский начинает поднимать ставки, подчеркивая свою значимость, говоря о том, что он остался единственным конкурентом Медведева и от него зависит судьба этих выборов. С Жириновским пришлось бы вступать в сложные переговоры. Чтобы исключить такую ситуацию и избежать любых случайностей, и нужен Богданов.

"Y": Почему может сняться Зюганов, и неужели Жириновский настолько непредсказуем, что может начать выставлять власти какие-то условия?

А.М.: Зюганов может сделать это из мести и в знак протеста. Коммунисты шансов на победу не имеют, кроме того, они уже угрожали не признать результаты парламентских выборов. Но как они это сделают, когда у них в списках партийные инвесторы, многие партийные функционеры привыкли к роли депутатов, одним словом, есть что терять? А на президентских выборах им терять нечего.

Что до Жириновского – он не то чтобы непредсказуем, он абсолютно конструктивно взаимодействует с властью, но в другом варианте, чем Богданов, – в варианте торга. С Жириновским надо договариваться. А у Богданова вообще нет никаких амбиций в отношениях с властью.

"Y": Что Жириновский мог бы потребовать, останься он один?

А.М.: В условиях страховочного кандидата этот вопрос уже никого не интересует – ни у кого даже мысли не возникнет начинать какие-либо торги и просчитывать варианты. Таким образом, страховочный кандидат заранее обеспечивает легитимность выборов даже при снятии всех реальных конкурентов. Для российской политики это традиционный прием. Таким образом, функция Богданова такова, что его просто не могли не зарегистрировать.

"Y": Но участие Касьянова как представителя оппозиции придало бы выборам больше легитимности на Западе. Кроме того, его предполагаемый результат никак не повлиял бы на позиции основного игрока. Может, в роли кандидата в президенты от Касьянова было бы больше пользы, чем вреда?

А.М.: Здесь были аргументы "за" и "против". Вы озвучили сейчас оба аргумента за регистрацию: слабость Касьянова и мнение Запада. Аргументов против – столько же. С точки зрения Запада, выборы вряд ли стали бы более легитимными, если бы Касьянова зарегистрировали. Сразу начались бы новые претензии: зарегистрировали – теперь дайте ему равные возможности с другими кандидатами, в первую очередь, с Медведевым. Допустим, выступление Медведева транслировалось – транслируйте в том же объеме и в то же время выступление Касьянова.

"Y": Закон ведь российские власти к этому не обязывает.

А.М.: А Западу что до этого? Просто претензии приобрели бы другой характер. Все проблемы Касьянова в ходе кампании стали бы аргументами Запада в пользу того, чтобы не признавать эти выборы демократическими.

Теперь о том, какие бы права получил Касьянов, если бы его зарегистрировали. Он бы имел право на агитацию в регионах и право на агитацию по ТВ в установленных законом объемах. Это означает его выход в электронные СМИ. Сейчас он представлен там, в основном, как фигура резко негативная – неконструктивная, связанная с олигархами, втянутая в "дачную" историю и так далее. Но Касьянов, не очень уверенно чувствующий себя, например, на митингах, имеет богатый телевизионный опыт. Он привык к этому в бытность премьером, когда телевизионщики выстраивались к нему в очередь. Многое от былой самоуверенности осталось до сих пор. И вот такой политик мог получить возможность хотя бы ненадолго вести телевизионную и региональную агитацию. Это означало бы прорыв в то публичное пространство, которое на сегодняшний день для радикальной оппозиции в России закрыто. Либеральная часть населения, значительно превышающая голосовавших за СПС и "Яблоко", могла бы почувствовать в Касьянове какую-то достаточно серьезную фигуру.

"Y": Что означало бы разброд и шатание...

А.М.: Разброд и шатание в либеральном электорате, значительная часть которого сейчас собирается голосовать за Медведева. Плюс могли увеличиться симпатии к радикальной оппозиции, которую представляет Касьянов. Так что его избирательная кампания могла стать средством агитации не столько за него как за кандидата в президенты, сколько презентацией радикалов. Запад, конечно, будет сейчас протестовать, но этот протест будет достаточно ограниченным. Во всяком случае, новых возможностей предъявлять претензии не появится.

"Y": Ущерб от Касьянова, таким образом, минимизирован.

А.М.: Дело в том, что у нас очень слабая оппозиция. Если бы не зарегистрировали оппозиционного кандидата, например, в Грузии, там бы уже тысяч пятьдесят как минимум стояло возле Центризбиркома. А здесь и десяти тысяч не будет. Будет совершенно другая ситуация и совершенно другие масштабы протеста. Наверное, решили, что именно такой вариант является наиболее рациональным. Что касается Запада – думаю, Запад будет осторожен, потому что там любят победителей. Запад поддерживал Ющенко, Саакашвили, когда они шли к власти, потому что это были реальные серьезные кандидаты и за ними было реальное большинство избирателей. В ситуации с Россией Запад не видит такой перспективы. Во-первых, Касьянов слабый, на кандидата с двумя процентами никто больших ставок делать не будет, и поддержка Запада ему не поможет. Во-вторых, Запад рассчитывает на взаимодействие с Медведевым и рассматривает его в качестве серьезной фигуры и реального игрока. Так что реакция на ситуацию с Касьяновым будет негативной, но сдержанной.

"Y": Может ли ситуация неожиданно измениться? ЦИК не исключает того, что по результатам проверки новой порции подписей Касьянова еще могут зарегистрировать.

А.М.: ЦИК демонстрирует неангажированность и максимально позитивное отношение к кандидату, позиционируя себя как арбитр, чтобы избежать дополнительной критики. Но если неделю назад я оценивал шансы Касьянова как 60 к 40, что не зарегистрируют, сегодня это 90 к 10. Но этот один шанс из десяти – в расчете на чудо, что остальные подписи окажутся чистыми и светлыми.

"Y": Но дело же не в подписях – получается, Кремль может передумать?

А.М.: Это может быть "управляемое чудо". И хотя Кремль вряд ли изменит свою позицию, 10% остаются на внутреннее желание избежать претензий. Ведь аргументы "за", о которых говорилось вначале, взяты не с потолка. Так что здесь могут быть различные нюансы – другое дело, что их значимость существенно уменьшилась, и вряд ли они будут приняты во внимание.

"Y": А насколько в Кремле могут реально опасаться таких людей, как Касьянов?

А.М.: Нынешнее поколение людей, которые стоят у российской власти, хорошо помнят прошлое. Аргумент, что тот или иной политик невлиятелен и не представляет никакой угрозы, парируется другим аргументом. Вспомним, например, историю с академиком Сахаровым. В 1986 г. он еще был в ссылке, а в 1989-м уже выступал с трибуны Съезда народных депутатов. Малочисленное диссидентское движение, полные аутсайдеры, казалось бы, не имевшие никакой политической судьбы, при изменении экономической конъюнктуры и последовавшего за этим серьезного политического процесса на какое-то время стали героями. Сейчас ситуация другая, но многие решения принимаются исходя из сложной системы аргументов "за" и "против", и во многом – ситуативно.

"Y": Касьянов, вероятно, понимал, что участие в выборах ему не светит – на что он изначально делал ставку? Стать лидером оппозиции? Если так, насколько велика вероятность реализации задуманного?

А.М.: Касьянов хочет остаться в публичном пространстве, хочет, чтобы о нем не забыли. Если бы он отказался от участия в избирательной кампании, о нем бы сейчас никто не говорил. А так – даже есть тема для интервью, идет дискуссия, возникает вопрос, сколько он собрал подписей. Если его не зарегистрируют, он будет позиционировать себя как жертва режима, но и как человек с большим потенциалом, который почти способен собрать два миллиона. Так что его цель – доказать, что он является самой серьезной фигурой среди радикальной оппозиции, и претендовать на соответствующее признание. Другое дело, что с учетом его реального рейтинга он так же слаб, как и остальные, и не является безусловным фаворитом между различными оппозиционными фигурами. Думаю, конкуренция на этом фланге будет продолжаться.