Призывников будут ловить еще долго

С первого октября этого года началось традиционное для наших широт бедствие – осенний призыв в армию. Призыв продлится до 31 декабря, и за это время ряды российской армии должны пополнить 123.310 человек. Так как осенний призыв 2006 – последний, когда призывники будут служить два года, ожидался взрывной рост числа уклонистов. Однако камуфляж уже надели больше 80% призывников.

Военные как могут рекламируют облик новой российской армии. Современной, профессиональной, контрактной. Рекламные щиты на трассах рассказывают о том, что "есть такая профессия", плакаты в военкоматах живописуют прелести контрактной службы, а генералы не без ехидства рассказывают о фактическом провале закона об АГС – альтернативной гражданской службе. Провале очевидном, поскольку закон об АГС постарались сделать максимально неэффективным. Сегодня срок АГС составляет 42 месяца, а если "уклонист-пацифист" закончил вуз, то 21 месяц. Это почти в два раза больше, чем в армии, к тому же альтернативщиков направляют в самые "горячие" социальные точки – в больницы, дома инвалидов, школы. И даже при этом информацию об АГС в военкоматах найти бывает проблематично. Неудивительно, что в этом году отдать альтернативный долг Родине решили всего 809 человек.

Тем временем законодатели спешат навстречу военным. Так, с 2007 г. срок службы сокращается с 24 месяцев до 18, а счастливцы, призванные в 2008 г., отслужат всего 1 год. Чтобы служилось им там легче, осенью Госдума восстановила институт гауптвахты. С 1 января 2007 г. под дисциплинарный арест до 45 суток солдат может попасть за самоволку, неявку на службу без уважительных причин, нарушение правил несения боевого дежурства и обращения с оружием, а также употребление спиртного и наркотиков.

Военные разработали программу строительства и реконструкции до европейского уровня почти полутора сотен гарнизонных гауптвахт и пошли на уступки правозащитникам – отправить солдата на "губу" может только гарнизонный суд, на котором военнослужащий сможет даже потребовать себе адвоката. Правда, известят ли солдат о такой возможности, неизвестно. Нововведения хороши на бумаге, а вот как будет выглядеть гарнизонный суд и адвокат, например, в заполярной военной части? Но генералы уверены – только угроза "губы" сможет держать в узде солдатскую вольницу. Единственные, кого нельзя будет туда упечь, – это офицеры, солдаты и курсанты, еще не принявшие присягу, и женщины-военнослужащие.

Минобороны пошло еще на одну уступку. Теперь при воинских частях будут создаваться родительские комитеты, а родителей призывников будут включать в состав призывных комиссий. А при самом МО создадут Общественный совет, куда уже пригласили Союз комитетов солдатских матерей России. Предполагается, что это поможет бороться с дедовщиной.

Прочие же реформы армии, помимо строительства еврогауптвахт, продвигаются туго. Сокращение срока службы до 1 года – лишь часть военной реформы. В июле 2003 г. была принята Федеральная целевая программа по переходу к комплектованию воинских должностей преимущественно военнослужащими, проходящими военную службу по контракту (ФЦП). По словам министра обороны Сергея Иванова, "к 2008 году, когда срочная служба в России ограничится 12 месяцами, солдат и сержантов-контрактников в строю будет более 70 процентов". Но министра тут же поправил первый заместитель Александр Белоусов, объяснив, что 70% – это общая доля тех, кто будет служить по контракту, включая офицеров, прапорщиков и мичманов. Солдат-контрактников будет в строю не более 30 процентов. Но как именно даются эти проценты?

Часто, чтобы выполнить план по переходу на контракт, офицеры идут на сознательный обман. Угрозы отправить в Чечню, избиения, злоупотребление служебным положением и, как следствие, солдатский побег до ближайшей прокуратуры – доклады правозащитников пестрят такими подробностями. Так, в Кемеровский комитет солдатских матерей прошлой зимой обратился солдат-срочник, который сбежал домой из хабаровской военной части. По его словам, командир части выводил весь личный состав на плац и держал на тридцатиградусном морозе, чтобы нужное число солдат заключило контракт с частью. Когда после нескольких часов стало ясно, что солдаты службу продлевать не торопятся, роту отправили в корпуса, а солдат поодиночке заводили в кабинет командира. Там офицер избивал их, требуя подписать контракт.

Тем, кто все же согласился вступить с Минобороны в товарно-денежные отношения, чаще всего приходится нелегко. Из-за несовершенства установленной формы контракта между сторонами не оговариваются условия службы и степень ответственности военной части за их невыполнение. Так что о "благоустроенном жилье" можно даже не заикаться: лучшее, что светит молодому офицеру-контрактнику с семьей, – комната в офицерской общаге. А размер жалованья часто не совпадает с обещанным. Вообще, проблем с переводом на контракт так много, что складывается впечатление, будто они создаются намеренно.

Контрактная армия невозможна без участия гражданского общества. Выход из создавшегося тупика возможен, только если гражданские институты – Общественная палата, тот же Общественный совет при МО – возьмутся за контроль реформы.

Подобный контроль необходим еще и потому, что для успешного реформирования армии нужно еще больше увеличить военный бюджет. Продвижение буксующей программы жилищных сертификатов, строительство гауптвахт, перевод солдат на новый паек и увеличение норм довольствия – все это изрядно раздувает военный бюджет. А за большими деньгами нужен большой контроль. Иначе, если действия по саботажу военной реформы увенчаются успехом, Россия лишится очередного шанса на создание профессиональной армии. Призыв сохранится на неопределенное время. А с учетом того, что срок службы будет сокращен до года, забирать в армию будут не меньше, а больше.