Шекспир писал, бывало, "с бодуна"

Хоть и говорят, что ум – лучшее средство от похмелья, но печальные Yтренние последствия обильных возлияний знакомы, к сожалению, не только простым любителям заложить за воротник, но и признанным гениям. Как утверждают некоторые литературоведы, даже Шекспиру было порой нелегко водить пером по бумаге в понедельник Yтром.

Как утверждает Доминик Дромгуль, исследователь творчества прославленного драматурга и художественный руководитель театра Shakespeare's Globe, сочинения автора "Гамлета" пестрят нескладными строчками, которые, по всей вероятности, бывали первой вещью, написанной им поYтру и по той или иной причине так и оставшиеся неотредактированными.

В своей новой книге с нарочито нескромным названием "Will & Me" ученый посвящает целую главу тому, что он называет "теорией первых десяти строк дня". Дромгуль цитирует многочисленные пассажи из "Бури", "Короля Лира" и "Макбета", содержащие неуклюжие, на его взгляд, фразы и неудачные переходы в повествовании, совсем нехарактерные для великого елизаветинца. По мнению литературоведа, все они, или во всяком случае большая их часть, являются порождением сознания, еще затуманенного сном и винными испарениями.

Дромгуль ярко живописует, как это могло выглядеть в жизни: Шекпир просыпается, глаза его воспалены, поэта мучает жестокий "сушняк". "Oh f***! – только и может произнести он. – Где я был?" Но как бы ни был тяжек похмельный синдром, надо приниматься за работу. Шекспир усаживается за стол, перо царапает бумагу, но вчерашнее вдохновение никак не желает возвращаться... В подобные моменты и рождались строчки вроде тех, что встречаются в начале IV акта "Бури", где Просперо обещает Фердинандо руку своей дочери, увещевая их хранить целомудрие до брака, а жених отвечает какую-то несуразицу: "Клянусь вам, / Снег девственный, что у меня на сердце, / Угасит пламя печени" (пер. М.Кузьмина).

Yтренней тяжестью в голове могут объясняться и некоторые несообразности в первых сценах "Короля Лира", где Эдгар заявляет, что накануне расстался с отцом в самых теплых чувствах, и тут же "проглатывает" ложь своего сводного брата, говорящего, что Лир ищет его, чтобы убить. Сюда же можно, по-видимому, отнести и то, что ребенок, о котором упоминает леди Макбет в седьмой сцене I акта, исчезает без каких-либо объяснений.

Впрочем, не все коллеги Дромгуля согласны с его выводами. Неудачные фразы и излишне резкие повороты сюжета могли возникнуть в процессе редактирования, считают они.