Проект "Украина американская" состоялся

"Yтро": Неделю назад на майдане вновь бурлил народ – отмечалась годовщина "оранжевой революции". Как вы относитесь к сформированному за год культу майдана?

Константин Шуров: Каждый из нас делал свой выбор в октябре-декабре прошлого года. Кто-то стоял на майдане с оранжевыми шарфиками и ленточками, тем самым сразу обозначив, к какому лагерю относится. На мой взгляд, рядовые участники действа на площади Независимости, сами того не осознавая, выступали в каком-то полуязыческом шоу. В американской иерархии, принятой для обозначения опасностей, оранжевый уровень опасности предшествует красному, т.е. опасности высшего уровня. Однако не только в убранстве толпы и улиц, этой толпой раскрашенных, был оранжевый цвет. В Киеве он присутствовал и как постоянный фактор жилищно-коммунального комплекса – в него уже давно окрашены мусоровозы, которые каждое утро вывозили и вывозят сейчас из города десятки тонн бытового мусора и грязи.

У организаторов "оранжевого" майдана были в основном сугубо материалистические мотивы. А символика свершившегося, воздвигаемая и тиражируемая "в назидание потомкам", отличается, в лучшем случае, нелепостью. Как, например, каменная глыба, олицетворяющая первую палатку "оранжевой революции". Какова "революция", таковы и символы.

"Y": По пессимистическим прогнозам, раскол Украины может произойти уже весной будущего года. Каковы были бы его последствия для граждан самой Украины и России?

К.Ш.: Есть большие опасения что раскол, или, как его называют здесь, "распил" Украины может начаться будущей весной. Очень велика доля неизвестности – как переживем эту зиму и как сложится следующей весной.

Многие на Украине считают, что после выборов в Раду появится некий новый парламентский симбиоз "Партии регионов" и партии Ющенко, который и возьмет на себя всю полноту власти. Что дальше? В Европу Украина вряд ли попадет, но и с Россией отношения едва ли улучшатся. Ожидания народа также вряд ли оправдаются. А вот авторитет власти точно упадет еще больше. Власти придется решать заранее невыполнимую задачу – консолидировать нацию, которой нет! А как, каким образом? Останется одно – должен быть найден "внешний враг", но внутри Украины. Я не исключаю, что таковыми попытаются сделать русских граждан Украины и РПЦ. Правда, события осени прошлого года показали, что на русских бесконечно давить нельзя. Особенно ярко это проявилось 14-16 октября, когда бандеровцы в Киеве получили отпор, а власть поняла, что нахрапом русских не взять.

Но если, не дай Бог, произойдет раскол, то последствия будут очень тяжелыми и для Украины, и для России, которой волей-неволей придется в эту свару встревать. Хотя возможен и вариант жестокого изоляционизма со стороны России и Европы, что только продлит агонию украинской государственности. Сегодняшнее руководство Украины, похоже, играет во власть, а не реально управляет страной. Захочу – разгоню сегодня ГАИ, а захочу – не разгоню. Захочу – назначу сегодня одного генпрокурора, а завтра другого. Захочу – пообещаю, а захочу – откажусь от своих обещаний, и т.д. И если президент страны ведет себя как капризный ребенок, то вы можете себе представить, как ведут себя его подчиненные.

"Y": На Украине существуют Украинская православная церковь Московского патриархата, Украинская автокефальная православная церковь, Украинская православная церковь Киевского патриархата Филарета, греко-католическая церковь. Каковы приоритеты нынешних украинских властей в вопросах вероисповедания?

К.Ш.: Правильнее сказать, что Украина – это каноническая территория Украинской православной церкви Московского патриархата (УПЦ МП), которая в начале 90-х годов прошлого века получила широкую автономию от Русской православной церкви. Остальные действуют с конца 80-х – начала 90-х гг. на ее канонической территории, пользуясь покровительством украинской верхушки: Кравчука, Кучмы, а теперь и Ющенко. Функционирование УАПЦ и УПЦ-КП – следствие вмешательства государства во внутрицерковные дела на Украине.

Католики и униаты (греко-католики) имеют приходы, в основном, на Западной Украине. Но вот на левом берегу Днепра, напротив Киево-Печерской Лавры, возведен униатский кафедральный собор. Естественно, отвод земли и сооружение униатами своего собора без благословения властей было бы невозможно. Его возведение разрешил Кучма после того, как Папа Римский посетил Украину. А летом этого года состоялся перенос резиденции главы униатов кардинала Гузара из Львова в Киев. Тут не обошлось без Ющенко. Нынешняя власть просто маниакально хочет иметь "свою" Украинскую церковь. Чиновникам в Киеве кажется, что если такая будет, то жизнь духовная, а за ней социальная и экономическая на Украине сразу наладятся. Но отделения от РПЦ желают и некоторые иерархи Украинской православной Церкви Московского патриархата.

Однако раскол православия на Украине – это, в первую очередь, уничтожение тех духовно-нравственных скреп, которые держат нас единой общностью, невзирая на разное гражданство. Раскол направлен на подрыв влияния России.

"Y": В последнее время поступают сообщения о гонениях на православных на западе Украины. Как на это реагирует власть?

К.Ш.: У православных отнимают храмы в Тернопольской, Ровенской, Сумской и других областях Украины. Эти факты общеизвестны. Но православные не отдают ни один храм без боя. Их твердость в защите веры хоть и не всегда, но завершается победой. Власти, стоящие на стороне раскольников, идут на попятную. Как, например, губернатор Ровенской области Червоний. Дело в том, что Церковь сегодня является институтом с самым высоким уровнем доверия народа. Власть хочет народом управлять, а Церковь, по мнению власти, для этой цели почти идеально подходит. Как говорил Мюллер из "17 мгновений весны", идею надо подкармливать.

Кто стоит за антироссийскими выступлениями на Украине? Силы, которым выгодны проблемы России. Чем больше у нее будет проблем на ее границах, тем чаще она будет вынуждена отвлекать свои ресурсы, отвечая на очередной вызов. Но России необходимо адекватно реагировать на все явления такого рода.

"Y": Весной этого года вы утверждали, что в Москве так и не сделали выводов после "оранжевой революции". Сейчас что-то изменилось?

К.Ш.: Ну, сделали в администрации президента России новое управление – по межрегиональному и культурному сотрудничеству с зарубежными странами. Как мы представляли его задачу – сохранить и усилить влияние России на постсоветском пространстве. И реальный механизм для этого уже был создан. Но, увы, г-н Колеров пошел иным путем. Поверите ли, встретиться с ним я не могу с апреля месяца. Он такой же неуловимый, как и его предшественник, г-н Ситнин. Складывается впечатление, что соотечественники в очередной раз брошены Россией на произвол судьбы. Посольство РФ на Украине продолжает политику "разделяй и властвуй". Вот уже полтора года существует Координационный совет организаций российских соотечественников на Украине. Вы думаете, Черномырдин с нами встретился? Ни разу. Третьестепенные советники в посольстве вершат все дела соотечественников, российскому МИДу до нас дела нет.

Но конкретней всех была г-жа Митрофанова – руководитель Росзарубежцентра, структуры, которая в МИДе отвечает за работу с соотечественниками. 10 июня с.г. в присутствии украинских журналистов она заявила руководителям организаций российских соотечественников: "Сегодня у меня была достаточно интересная встреча с первым заместителем МИД Украины. Мы озвучили нашу озабоченность и по части аккредитации филиалов российских вузов... С его стороны были уверения в том, что Украина (а у него есть все юридические основания так говорить) пойдет цивилизованным путем. В местах компактного проживания русских будет возможность общаться на нем (на русском) и так далее. Я понимаю, что жизнь часто идет по-другому". Из зала последовала реплика: "Вы говорите ужасные вещи!". На это Митрофанова ответила: "А что ужасного, вы хотите остаться гражданами Украины и говорить на русском языке?".

Вот вам и уровень владения ситуацией на Украине и отношение к соотечественникам тех, кто с нами должен в России работать. При таком отношении чиновников у России скоро не останется соотечественников в ближнем зарубежье. А ведь именно соотечественники – организованная и консолидированная сила с помощью, которой Россия могла бы воздействовать на процессы в соседних государствах через культурное, гуманитарное сотрудничество. Соотечественников, по определению американского политолога Джозефа Ная, можно считать "мягкой силой" (soft power). Давайте смотреть реально на происходящее: у России не так уж и много рычагов воздействия на постсоветском пространстве. Инструментарий невелик, и правильный его выбор означают экономию сил и средств и возможность избежания конфликтных ситуаций.

Президентские выборы на Украине выиграли общественные организации и фонды, которые наплодили Америка и Европа за 15 лет своей работы здесь. Сегодня можно сказать, что проект "Украина российская" провален, а проект "Украина американская" успешно развивается. Как долго сохранится такое положение вещей? Вопрос не ко мне...

"Y": Сейчас Виктор Янукович пытается себя позиционировать по-новому. На ваш взгляд, принесет ли ему это успех?

К.Ш.: Янукович впервые заговорил о своих недостатках публично, чем доказал, что он сильный человек. Но его слабое место – его окружение. Оно не консолидировано во взглядах и методах и приемах предвыборной работы. Как и во время президентской выборной кампании, Янукович не использует фактор российских соотечественников на Украине. А это большая ошибка, потому что сегодня защищать свои интересы мы будем сами, не делегируя это право никому. И голоса могут отойти не к "Партии регионов". Свято место пусто не бывает. Мне хочется пожелать его команде, чтобы их уверенность не переросла в самоуверенность.

"Y": Что с пани Юлией? Как она будет строить отношения Ющенко?

К.Ш.: Безусловно, Юлия Владимировна останется в политике надолго – она еще не сказала своего слова. И ее последние попытки с трибуны майдана призвать к консолидации нации и к возрождению хоть какого-то единства былой команды говорят о том, что она – реалист в политике. Тимошенко понимает, что политика – это искусство возможного. После 1 января 2006 г., когда Украина превратится в парламентско-президентскую республику, страну ждет полная неопределенность, и вступать в эту неизвестность без консолидации – смерти подобно для нынешней украинской квазиэлиты. Остальные этого не понимают. Но и Тимошенко тоже имеет острейшие проблемы с кадрами. "Скамейка запасных" украинской политики оказалась очень короткой, и не в последнюю очередь за счет изъятия русской компоненты. А реверансы Тимошенко в строну России – скорее всего попытка оттянуть некую неизбежность для Украины. Будет ли это лыко в строку российской политики на постсоветском пространстве? Сомневаюсь.

"Y": Какие настроения у украинцев по поводу вступления в НАТО?

К.Ш.: Население востока, юго-востока, Новороссии, Крыма и, частично, Поднепровья относится отрицательно к вступлению Украины в НАТО. По нашим данным, вступление Украины в Североатлантический блок поддерживают от силы 15% граждан, в их числе и украинская квазиэлита. Некоторые политические силы накануне выборов пытаются инициировать всеукраинский референдум по этому вопросу.

"Y": На украинском политическом поле появились евразийцы. Представляют ли они реальную силу?

К.Ш.: Нет, не представляют, так как не способны к рутинной организационной работе. Их стихия – митинги и площади. Может быть, в дальнейшем они изменят свою тактику. Не ясна и их стратегическая цель. Трудно сказать, имеют ли они резервы для развития. Мы не видим их организационного потенциала. Они блокируются с "братством Корчинского" – полупровокационной организацией, готовой по первому зову подчиниться тем, кто больше посулит.

"Y": Константин Викторович, появился ли на Украине политик будущего, способный вывести страну из кризиса и жить в гармонии с соседями?

К.Ш.: Такой политической силы пока нет. Один политик ничего сегодня решить не может – гениев не наблюдается. На Украине произошел крутой перелом, к власти пришли радикалы. А они оказались не способны адекватно оценивать как свои действия, так и их последствия. О какой перспективе и выстраивании прогнозируемого сотрудничества может идти речь в таком случае? Дай бог России правильно ситуативно реагировать в таких условиях.

"Y": Спасибо за интервью.