Жизнь без правил. Репортаж из логова бомжей

Фото: photographer.ru

В логово бомжей идти было страшно. Я и на улице-то стараюсь держаться от них подальше, а если по воле случая оказываюсь с бродягой в одном вагоне метро, то выхожу на первой же остановке. Что и говорить – рядом с бомжем находиться неприятно, один запах чего стоит, к тому же не исключена вероятность подцепить какую-нибудь болезнь. Поэтому предложение познакомиться с "интересными людьми" без определенного места жительства я принял без энтузиазма. Но – принял.

Подвальные "крысы"

Обитель бомжей находилась в подвале панельной девятиэтажки. Дворник Ринат щелкнул замком, отворил дверь и посторонился, пропуская меня вперед. "Нет уж, – растерялся я, – давай-ка ты первый". "Боишься? – усмехнулся Ринат. – Напрасно, никто тебя не тронет, они люди мирные". "Я не людей, я крыс боюсь", – признался я, осторожно переступая порог. "Да их тут мало, – успокоил меня дворник, – они их почти всех..." "Съели!" – ахнул я. "Потравили, – хохотнул Ринат. – Проходи, не боись..." Затаив дыхание, я шагнул в подвальный полумрак.

Мы шли, лавируя между каких-то коробок, ящиков, тряпок, ведер и прочего хлама. Несмотря на заверения Рината, я то и дело ожидал, что под ноги мне бросится здоровенная крыса-мутант – и действительно, вдруг серое длинное тело метнулось из угла. Я вздрогнул и сжал зубы. Оказалось – кошка. Ринат дружески похлопал меня по спине – вперед. Послышалась музыка. "Птица счастья завтрашнего дня прилетела, крыльями звеня" – пел бодрый, исполненный энтузиазма голос. "Телевизор смотрят", – прокомментировал дворник. "Телевизор? – я решил, что ослышался. – Откуда у бомжей телевизор?" "А вот сам увидишь", – пообещал мой проводник. Музыка становилась громче. Наконец, обойдя очередной ящик, мы оказались в "гостиной". Что я ожидал увидеть? Признаюсь, что-то ужасное: отвратительных грязных, нечесаных бродяг, валяющихся на кипах вонючего тряпья, пустые бутылки и разлагающиеся останки пищи, найденной на помойке, скелеты съеденных здесь животных – собак и кошек... В общем, что-нибудь в этом роде. Однако первое, что я увидел – был 29-дюймовый телевизор "Грюндиг", стоящий на старой и поцарапанной, однако все еще вполне приличной тумбочке. Телевизор работал! Я так был заворожен этим зрелищем, что не сразу заметил обитателей подвала. Из транса меня вывел голос, вежливо произнесший: "Здравствуйте!". Я обернулся: навстречу мне из кресла, стоящего в углу под трубами, поднялся совершенно лысый, одетый в синие джинсы и черный свитер человек лет пятидесяти. Я совершенно растерялся, ибо на классического бомжа он ничуть не походил. Я машинально поздоровался, исподтишка показав Ринату кулак, совершенно убежденный в том, что стал жертвой розыгрыша и человек в свитере, скорее всего, работник ЖЭКа. Ринат довольно улыбался. Тут я заметил остальных подвальных жильцов. У стены на корточках перед электрической плиткой, на которой что-то кипело в кастрюльке, сидел мужичок лет тридцати пяти в теплых лыжных штанах и дутой куртке. В глубине "зала" на продавленном диване храпел третий обитатель подвала.

"Добро пожаловать к подвальным крысам, – произнес лысый, пожимая мне руку. – Я – Данилыч, он – Миха ("Привет", – буркнул человек у плитки), а тот, что дрыхнет – Прокуратор".

Из сумки мною была извлечена бутылка водки и пакет с закуской. Данилыч с Михой быстренько соорудили из ящиков стол и разложили на нем снедь. В их хозяйстве обнаружились тарелки, вилки и несколько стаканов. Данилыч разлил по емкостям водку. Я кивнул в сторону спящего, мол, неплохо было бы его разбудить, но товарищи его лишь руками замахали: не надо, пусть спит. Мы выпили по первой. За знакомство.

Бывший хиппи Данилыч

Он был хиппи. Самый настоящий – "дитя цветов". Впервые ушел из дома в семнадцать лет, как только закончил школу. Год болтался с такими же, как и он, "системными" по стране. Жил то там, то здесь. Благо свой "пипл" был везде, проблема "вписаться" на флэт на ночь, а то и на несколько дней не существовала. Жили весело, "на аске", то есть занимались попрошайничеством, или собирали пустые бутылки – на еду и портвейн хватало. В армию идти не хотелось, но не уберегся – загребли на два года. "Даром потраченное время", – вспоминает Данилыч. Демобилизовавшись, за ум, как того хотели родители, он не взялся, в институт поступать не стал, а продолжил путешествия по Союзу. "Эх, где я только не был, – говорит Данилыч. – Полстраны точно объехал. Даже на Камчатке побывал... А какие колоритные личности среди "системных" попадались! Взять хотя бы легендарного Майла Красноштана. Знаешь, почему у него кличка Красноштан была? Рассказывают, что однажды Майкл повесил на дорожном указателе (это при советской власти еще было) огромные красные штаны с надписью "Леви Страусс" и внизу пристроил табличку: "Не снимать. Идет съемка. Администрация "Мосфильма". Штаны, говорят, неделю провисели. Кстати, Красноштан талантливым писателем был. Но спился и помер. А еще был такой хипп забавный Улитка Сольми – художник. Все хотел, чтоб одну из московских улиц улицей Любви назвали... Впрочем, он, вроде, и сейчас жив. Только я уже ни с кем из хиппи не общаюсь давно. Ни с молодыми, ни с "олдовыми". Почему? Да хиппи-то не те, что раньше. Совсем не те. Да и я уже не тот"

Прохипповал Данилыч до начала 90-х. К тому времени одни из "олдовых" "сдринчались" да "сторчались", другие остепенились, обзавелись семьями. Кое-кто в коммерцию подался. А Данилыч (кличка у него тогда была совсем другая) остепениться не захотел, но из "системы" ушел. "Я даже хайр ликвидировал, – смеется Данилыч. – Но не по идеологическим причинам, а ради гигиены ".

Можно сказать, что Данилыч бомж профессиональный. Гордится тем, что никогда, ни минуты не работал на государство. "Я по духу анархист. Против любой власти, хоть советская, хоть антисоветская. Помнишь, у Егора Летова – "я всегда буду против"? Так вот – я всегда против. Кстати, если при коммунистах нас ловили, работать пытались заставить, сажали даже за тунеядство, то теперь просто гоняют. А вообще властям на нас глубоко наплевать. И за это им большое "бомжовое" спасибо!"

"Слушай, – поинтересовался я, – а чем же ты живешь? Надо же как-то на хлеб зарабатывать..." Оказалось, что заработать можно не только на хлеб, но и на колбасу и бутылочку. Способов – масса. Например, на рынке машину разгрузить, ящики какие-нибудь перенести и т.п. Опять же, можно промышлять сдачей пустых бутылок и жестяных банок... А еще у Данилыча есть знакомые на ближайшей свалке. Они его туда пускают, а там всегда есть чем поживиться: "На свалке и одеться можно, как из бутика, и вообще много всего полезного найти. У нас свои секреты выживания". "Быть бомжем, – считает Данилыч, – это вовсе не значит опуститься и деградировать. Я, кстати, периодически в баню хожу. И Миха тоже ходит".

Загадочный Миха

Миха мужиком оказался молчаливым. Даже выпив водки, не разговорился, только изредка вставлял в наш с Данилычем разговор реплики. И все. Выяснить, как он в бомжи попал, оказалось делом безнадежным. Была, видимо, какая-то причина серьезная. Сперва я подумал, что виновата водка, но Миха не производил впечатления алкоголика, хотя от рюмки не отказывался. Данилыч по секрету сообщил, что здесь вроде как женщина замешана. Мол, из-за нее он лишился квартиры и подался в бродяги. Но это выглядело как-то слишком уж романтично. Я не поверил.

Собственно, бомжами становятся по разным причинам. Иногда по собственной вине, иногда по неосторожности, иногда вследствие мошенничества. Многих губит спиртное: люди пропивают квартиры и оказываются на улице. Немалое число бомжей среди бывших заключенных. Часто бомжами становятся детдомовцы, беженцы, инвалиды, люди с психическими болезнями. Есть и такие, которых выставляют за порог собственного дома родственники...

Но Миха, кажется, не подпадал ни под одну категорию. Впрочем, кто знает... Вероятно, в прежней своей жизни работал в телеателье, ведь это именно он починил найденный на помойке "Грюндиг", который, как он выразился, "какие-то буржуи" выбросили. Телек, правда, старый был, еще 80-х годов, но в хорошем состоянии. Втроем (Миха, Данилыч и Прокуратор) притащили его в подвал. С неделю Миха с ним мучался, что-то паял, менял детали. И – о чудо! – "Грюндиг" заработал. "Теперь у нас тут прямо домашний кинотеатр, – радуются бомжи. – Осталось только видак или DVD на помойке отыскать. И – готово дело!" Миха, кстати, не только телевизор, он еще и магнитолу реанимировал. Именно про таких говорят: мастер – золотые руки. Ему бы в сервисном центре работать... Хорошие бы деньги получал.

Прокуратор

Наш разговор прервал стон. "Опять Прокуратору кошмары снятся", – пояснили бомжи. "Мужики, а почему вы его Прокуратором кличете?" – поинтересовался я. "Да так повелось... В прокуратуре он работал..."

История Прокуратора поразительна. Оказался он самым настоящим бичом, то есть "бывшим интеллигентным человеком". В свое время Прокуратор, которого тогда еще звали Юрой, на одни пятерки окончил школу, учился на юридическом факультете МГУ, получил красный диплом. Устроился в прокуратуру. Несколько лет проработал в должности старшего следователя. Когда началась перестройка, организовал один из первых юридических кооперативов. Появились деньги, сумасшедшие по тем временам. Юра купил машину, женился на красавице. Вскоре бывший старший следователь устроился в одну из вновь образовавшихся фирм на очень хорошую должность. Денег стало еще больше. Супруга сменила "Жигули" на новенький "Фольксваген", сам Юрий разъезжал на "Мерседесе". Короче, казалось бы, жизнь удалась. И вдруг он все бросил. С работы уволился, от жены ушел, оставив ей и драгоценности, и автомобиль, и квартиру. Почему он так поступил? Сам Прокуратор однажды сказал, что ему "просто все надоело". Надоело зарабатывать деньги, надоело содержать жену дуру, надоело так жить. Юрий, раньше спиртным сильно не злоупотреблявший, запил. Причем запил тяжело. За очень короткое время пропил деньги, вырученные от продажи своего "мерина", перестал платить за съемную квартиру, в которой жил после разрыва с супругой, и оказался на улице среди бомжей. К жене он так и не вернулся. Но у Прокуратора была мать – она его и разыскала среди вшивых бродяг, отмыла, откормила, положила в больницу лечиться от алкоголизма. Но, видимо, поздно уже было. После выписки из клиники Юра продержался недолго. Его еще несколько раз пытались лечить, а потом мать умерла. Вступив в права наследства, Юрий продал ее квартиру. На эти деньги он поил весь район, а когда бабки кончились, оказался здесь – в этом подвале, вместе с Данилычем и Михой. Они его, собственно говоря, и приютили. "Жалко ведь видеть, как человек загибается, – сказал Миха. – Но Прокуратора уже не спасти". Он к тому времени совершенно от пьянства деградировал. Есть такое выражение – пропить мозги. Так вот, Прокуратор свои мозги пропил до последней извилины. Даже когда он трезв (что бывает нечасто), понять, что он говорит, сложно чрезвычайно. Такое впечатление, что он все время бредит. Поверить, что этот человек когда-то с красным дипломом закончил университет, просто невозможно.

Люди подземелья и благодетель Ринат

"Мужики, а как вы в этом подвале-то оказалась? Почему вас отсюда не прогнали?" – спросил я напоследок. Этот вопрос давно вертелся у меня на языке. По идее, бомжей давным-давно должны были отсюда выставить. "А за это Рината-дворника благодарить надо, – ответили бомжи. – Он нас сюда устроил. Он же и начальство в ДЕЗе убедил, что никакого вреда от того, что мы здесь обоснуемся, не будет. А наоборот – только польза. Во-первых, мы с Михой не алкаши (Прокуратор не в счет), посторонних сюда не пускаем. Во-вторых, ДЕЗ тут всякие стройматериалы держит, ну и мы вроде как все это добро охраняем, да к тому же следим, чтоб пожара не было. И участковый душевный попался... В общем, стечение благоприятных обстоятельств".

На самом деле, то, что бомжей пустили жить в подвал – настоящее чудо. Прямо сказка какая-то рождественская. Однако они действительно там живут. У каждого из них есть собственный ключ. Уходя на промысел, подвал запирают. Чужих гоняют. Более того, бомжи почти истребили всех крыс и мышей. Жильцы за это им очень благодарны и периодически "цивилизованных" бомжиков подкармливают, снабжают одеждой и прочими нужными в хозяйстве вещами. Удивительная для нашего злого времени благотворительность.

Мы привыкли думать, что бомжи и бродяги – опустившиеся, потерявшие человеческий облик люди. Но есть, оказывается, среди них и такие, как Данилыч с Михой. Они-то и являются наглядным доказательством того, что человеком можно остаться при любых обстоятельствах. Но есть и иные...

Когда я покидал гостеприимный подвал, в тяжелом алкогольном сне стонал и проклинал кого-то Прокуратор. Бог ведает, какие кошары ему снились.