На дороге – как в бане: все равны

"Yтро": Недавно завершилась проходившая по всей территории страны Неделя безопасности дорожного движения. Как вы считаете, может ли такая кампания реально повлиять на безопасность движения?

Владимир Федоров: Кардинально она повлиять, конечно, не сможет, и мы в этом убедились. Цель в другом – привлечь внимание всего населения, а также руководителей стран Европы. Акцию объявила Европейская экономическая комиссия ООН, и это уже 4-е по счету мероприятие подобного рода. Каждый раз для проведения таких кампаний выбирается отдельное, конкретное направление. Предыдущая акция проводилась под эгидой защиты самых беззащитных участников дорожного движения. В этом году мероприятие преследовало цель оказать воздействие на водителей, поведение которых на дороге становится все более агрессивным.

Я очень надеюсь, что акция привлекла внимание правительства, хотя и понимаю, что правительству сегодня далеко не до этой проблемы. Кабинету министров сейчас предстоит решать, сохранять существовавшую до сих пор правительственную комиссию по безопасности движения или не сохранять. Решением правительства в конце марта она, как и все другие комиссии, была ликвидирована. Теперь будет пересмотр...

Недавно состоялся "круглый стол", участники которого высказывались за то, чтобы этой проблемой занялись очень серьезно, более того – неплохо было бы, чтобы эту проблему взял на себя лично президент. Большинство участников высказались за сохранение этой комиссии, за сохранение комплексности подхода, потому что проблемы безопасности – это вопрос социальный. То есть нельзя думать, что всю обстановку в стране можно поправить одними только милицейскими силами. Проблема многогранна – это и состояние дорог, и, в первую, очередь поведенческий фактор участников движения. В 70% случаев ДТП происходят по вине водителей.

"Y": А в чем смысл проводившейся недавно акции "Пьяный водитель"?

В.Ф.: Мне сложно сказать, какие цели преследовала акция, ведь сейчас я уже не начальник ГАИ. Но пьянство на дорогах – это сложнейшая и острейшая проблема для нашей страны. Дело в том, что сегодня мы к своим родным российским пьяницам относимся очень лояльно. Мы утратили влияние на людей, употребляющих алкоголь и садящихся за руль, ввиду мягкости нашего закона. Фактически, такого мягкого закона нет ни в одной стране. А у нас, сколько бы раз человек ни садился за руль пьяным, для него мера ответственности одна: штраф или лишение прав на один год. Сейчас процент лишения прав за управление автотранспортом в нетрезвом состоянии из тех материалов, которые подаются на рассмотрение в суд, – 25%. Могу сказать, что когда это входило в компетенцию ГАИ (до 2000 г.), процент лишения составлял около 60%, а в некоторых регионах доходил и до 80%. И это являлось сдерживающим фактором. Тогда у нас количество случаев ДТП по вине пьяных водителей сокращалось. А после введения нового кодекса пьяные за рулем почувствовали безнаказанность.

Законодательная инициатива, предполагающая повышение ответственности, была внесена мной в прошлом году. Она уже рассмотрена в первом чтении. Правда, в первую очередь упор сделан на повышение ответственности, хотя у нас в проекте было предусмотрено не только повышение, но и понижение: лишать прав можно на срок от 6-ти месяцев до 2-х лет. Это необходимо для того, чтобы суд мог взвесить все обстоятельства: повторность, степень опасности, объективно оценить характеристику человека. Так, например, одно дело, если наличие прав у человека – это его профессия, кусок хлеба, а если он не этим зарабатывает – то это совсем другое дело.

Но при втором чтении проект вернули на повторное рассмотрение в первое чтение, т.е. ему снова предстоит проходить через комитет, причем при обсуждении наши уважаемые депутаты показали полное незнание законодательства – и российского, и зарубежного. Владимир Вольфович, например, заявил, что в мире нигде не лишают прав (хотя во всем мире лишают), другие депутаты говорили, что это опять коррупционный закон для ГАИ, забыв о том, что не ГАИ сегодня лишает прав, а суд.

Но суть не в этом. Надо, конечно, смотреть на степень коррупционности закона, но тогда давайте поговорим о другом: во многих странах есть несколько степеней ответственности, т.е. в законе не одна, а несколько норм, которые предусматривают все нюансы. Несколько раз садился за руль нетрезвым – одна ответственность, первый раз – другая. Наш кодекс только провозглашает, что за повторное нарушение должны наказывать жестче: общий принцип есть, а возможности реализации нет.

Во всем мире существует установленная законом норма алкоголя в крови. По причине отсутствия этой нормы в России получается, что мы – страна, не выполняющая своих международных обязательств. Существует Венская конвенция "О дорожном движении" 1968 года. СССР эту конвенцию подписал, значит Россия, как правопреемница СССР, должна ее выполнять. В конвенции записано, что в национальном законодательстве должны быть предусмотрены официальные положения, касающиеся нетрезвых водителей, а также максимально допустимое законом содержание алкоголя в крови. Причем в этом же соглашении четко записано, что содержание спирта не должно превышать одного грамма на литр крови. А у нас в стране со времен Горбачева ликвидированы понятия легкой, средней и тяжелой степени опьянения. И если сегодня спросить у врачей, то есть только две степени: пьян или трезв.

Существуют недавно введенные нормативы Минздрава, согласно которым содержание алкоголя в крови не должно превышать 0,5 промилле. Но это относится к погибшим или тяжело раненным участникам ДТП, у которых невозможно взять пробу выдыхаемого воздуха. И возникает вопрос: почему погибший водитель считается пьяным, только если у него больше 0,5 промилле алкоголя в крови, а живой должен отвечать за гораздо меньшее его содержание?

"Y": 0,5 промилле – это сколько в пересчете на напитки?

В.Ф.: Это все сугубо индивидуально, я не медик, чтобы это объяснить. Ну, при моей комплекции – в Бельгии на полицейской выставке я выпил 3 бокала пива по 0,25 л, и через полчаса у меня было 0,12 промилле. То есть, нормативы существуют, но влияние алкоголя на организм зависит от множества физических параметров данного конкретного человека.

Только с учетом всех этих аспектов общество и ГАИ могут получить реальную картину пьянства за рулем. Сегодня, к сожалению, вопрос ставят так: "пил?", "пил вчера?", и в случае ДТП все списывается на пьянку. Чего тут разбираться, пьяный – значит виновен.

Например, еще недавно считалось, что по причине плохого качества дорог у нас в стране происходит 10% всех ДТП. Всего! А в последние 3 года посмотрели внимательно – 35-40%, и это юридический факт. Очень мало внимания при расследовании причин аварий сотрудники ГАИ и следствия обращают внимания на техническое состояние автомобилей. Сейчас, по имеющимся данным, 1,5% ДТП случается из-за технической неисправности автомобиля. Но это не объективные цифры – очень много списывается на пьянку, потому что так проще.

Во всех странах сейчас при обследовании на алкоголь используется специальная техника. Но это не те трубки контроля трезвости, которые используются у нас и которые показывают только факт – присутствует алкоголь или нет. Там четко можно определить процентное содержание спирта и в соответствии с ними установить меру ответственности. Эта проблема должна решаться и в нашей стране, мы сегодня уже не за железным занавесом, а шагнули в цивилизованный мир. Хотя это вовсе не повод, чтобы говорить, мол, русскому человеку дай выпить стопку – будет пить ведрами.

"Y": Зачастую вождением в нетрезвом состоянии злоупотребляют обладатели всем известных "синих номеров" и прочих государственных регистрационных знаков "для избранных". Не считаете ли вы, что для данной группы лиц должна применяться повышенная мера ответственности?

В.Ф.: Вообще, что такое номер автомобиля? Это визитная карточка владельца. Что такое синий номер? Этот номер говорит, что машина принадлежит российской милиции. Синий номер должен показывать гражданам, что едет работник милиции, и в соответствии с законом о милиции он должен реагировать на любое нарушение. Когда я ездил с синими номерами, один раз мне пришлось ловить человека с пистолетом у гостиницы "Орленок", другой – искать скрывшуюся машину, совершившую наезд на пешехода на Ленинском проспекте. Во многих странах мира полиция таким образом открывает себя для граждан. И синие номера я "блатными" назвать не могу – что-то я не замечал, что бы кто-то по блату шел служить в милицию.

Весь мир сегодня идет по пути разделения номеров. Кстати, я знаю моих коллег, которые отказываются от таких номеров. Это же сразу видно! Может вы помните 88-89 годы, когда из машин с обкомовскими номерами выволакивали водителей, вскрывали багажники, проверяли, что везет, как везет... Вообще, я за то, чтобы все участники дорожного движения были как в бане – равны, и ответственность несли в соответствии с законом.

"Y": Ну, нередко можно видеть, что обладатели синих номеров творят на дороге полный беспредел.

В.Ф.: Что мешает заметившему это гражданину позвонить, написать, с указанием номера машины совершившей нарушение? Я отслужил чистых 33 года и знаю, что за такое в милиции по головке не гладят. Просто народ привык к тому, что закладывать нехорошо, ябедничать нехорошо. Но при этом все возмущаются.

В годы моей службы управление кадров и служба собственной безопасности проводили спецмероприятия по выявлению нарушителей в рядах милиции. И меры к таковым принимались достаточно жесткие. И пьяные милиционеры попадались, хотя я бы не сказал, что прямо так косяками. Я бы не отменял синие номера даже потому, что в случае нарушения сразу видно, что это нарушение со стороны милиционера, и если об этом станет известно его руководству, меры будут приняты достаточно серьезные.

"Y": Существует ли какие-либо расчеты по экономическому ущербу, связанному с аварийностью на дорогах?

В.Ф.: Конечно, есть разработанная специалистами Минтранса методика по вычислению экономического ущерба. Цифры такие есть, но это, естественно, приблизительные подсчеты. В 2003 г. социально-экономический ущерб от аварийности на дорогах составил около 320 млрд рублей, причем это без учета т.н. "неучетных" происшествий. У нас в стране учитываются только те ДТП, где погибли или ранены люди. Случаи, где пострадало лишь "железо", не учитываются. Сейчас формируется статистика страховых компаний, где считают ущерб от всех происшествий, поэтому цифра объема ДТП еще существенно увеличится.

"Y": Сейчас ГИБДД усиленно лоббирует идею урегулирования мелких ДТП без участия инспекторов – не опасный ли это прецедент, поскольку не совсем ясно, кто будет определять виновного в ДТП и степень виновности? Предположительно, это может привести к новой волне дорожных разборок. Можете ли вы прокомментировать данную ситуацию?

В.Ф.: Вы немного не владеете обстановкой. Административный кодекс 2000 г. запретил работникам ГАИ определять виновника ДТП. Виновного может определить только суд. Хотя я считаю, что это не очень хорошо. Стоило бы по-прежнему доверять сотрудникам ГАИ, все было бы спокойно, жалоб было меньше. Сейчас ГАИ определяет только то, в чем состоит нарушение. А виновен – не виновен и насколько это нарушение явилось причиной ДТП – это уже не его компетенция. Получается, что причины и факторы отделили от самого события.

В правилах дорожного движения с 90-х годов записано, что если граждане, попавшие в ДТП, согласны с виновностью одной из сторон, вызывать ГАИ не надо. Можно сниматься с места происшествия и ехать на ближайший пост, оформлять происшествие. Это требование в силе и сегодня. Но, к сожалению, в страховом законе обязательно фигурирует ГАИ. Кстати, за рубежом, если один из участников соглашается: "да моя вина", то тогда составляется протокол, оба подписываются – и все. Без участия инспектора. И дальше страховая компания выплачивает пострадавшему, а страховщики уже сами сообщают в инспекцию о происшествии, для его регистрации, и все. И еще раз повторю, в нашем праве эта норма действует с 1992 года.

"Y": Если один из участников мелкого ДТП все-таки пожелает вызвать инспектора, может ли инспектор ему в этом отказать, сославшись на то, что люди в аварии не пострадали?

В.Ф.: Инспектор обязан приехать. Более того, теперь, в связи с введением ОСАГО, инспектор должен приехать в любом случае. По этому ГАИ и поднимает вопрос о целесообразности выездов на мелкие аварии. Более того, сегодня, насколько я знаю, уже начали использовать специальную технику для быстрого оформления ДТП. Хотя это все-таки и дороговато. ГАИ содержится за счет местных бюджетов, то есть за счет нас с вами – налогоплательщиков. Но, слава Богу, Москва сегодня снабдила уже большую часть выезжающих на ДТП инспекторов цифровыми фотоаппаратами для фотографирования места происшествия, цифровой ведь, он чем хорош – не надо ни проявлять, ни распечатывать, но если происходит какой-то конфликт, сразу можно эту информацию поднять.