Электричка домчит тебя до любви. И дальше

Поезд Джоу Ю (Zhou Yu de huo che)
Китай, 2002
Режиссер: Сун Чжоу
В ролях: Гон Ли, Тони Леунг Кафай, Су Хонле

Есть два хороших повода посмотреть этот фильм. Первый – Гон Ли, китайская кинодива, которая в последнее время появляется на экране очень редко. Гон Ли стала "лицом" китайской "новой волны", дебютировав в 1987 г. в этапном для континентального китайского кино фильме "Красный Гаолян" режиссера Чжан Имоу и впоследствии сыграв главные роли в самых громких китайских фильмах 90-х. Своей звездной карьерой она во многом обязана Имоу, сыграв в шести его фильмах, в том числе в "Шанхайской триаде" и в "Цюцзю обращается в суд", принесшего ей приз МКФ в Венеции за лучшее исполнение женской роли. Не обошел ее вниманием и Чен Кайге, у которого она сыграла в ставшем уже классикой "Прощай, моя наложница", а также в "Луне-искусительнице" и "Императоре и убийце". В 1997 г. Гон Ли выходит замуж за сингапурского бизнесмена и, к разочарованию поклонников, начинает все меньше внимания уделять своей кинокарьере: не очень удачное для нее участие в "Китайской шкатулке" Уэйна Вана (первом для Гон Ли выходе в зарубежное кино) этому лишь способствовало. Снявшись в 1999-м в "Императоре и убийце" и в фильме "Разрушая молчание" режиссера Сун Чжоу, Гон Ли объявила, что берет тайм-аут и полностью посвящает себя семье.

Первым фильмом после "семейного отпуска" стал "Поезд Джоу Ю" того же Сун Чжоу. Но полноценного возвращения не получилось: "Поезд" до сих пор остается последним фильмом с участием Гон Ли. В этом году должна выйти еще одна картина с ее участием – новелла Карвая Вонга в кинотрилогии "Эрос" (две другие новеллы сняли Микеланджело Антониони и Стивен Содерберг). Таким образом, сыграв у гонконгца Карвая Вонга Гон Ли поставила логическую точку в истории китайской "новой волны", соединив континентальную ее часть с островной. Впрочем, точку несколько запоздалую, так как после воссоединения острова с Китаем это различие давно перестало быть существенным для китайского кино.

Второй повод обратить внимание на "Поезд Джоу Ю" – режиссура Сун Чжоу. Его имя, в отличие от "великой китайской троицы" (Чен Кайге, Чжан Имоу и Карвай Вонг), у нас известно мало. Сун Чжоу он начал снимать лишь в самом конце 80-х, картин у него немного, и большой известности он не добился. В "Поезде Джоу Ю" Сун Чжоу новых горизонтов не открывает, однако в уже открытых чувствует себя уверенно, судя по тому, как привычно он скрестил европейскую мелодраму с китайской поэтической символикой. Прием, который у Чен Кайге и Чжан Имоу до сих пор смотрится новаторски, у Сун Чжоу выглядят уже нечто само собой разумеющееся.

Собственно мелодрама в фильме вполне "обкатанная": Она (Гон Ли) влюбляется в Него (Тони Леунг Кафай), а потом – в Другого (Су Хонле). Она – художник-керамист, Он – поэт и меланхолик возрастом сильно выше среднего, Другой – ветеринар и жизнелюб. При этом любовниками и тот и другой оказались одинаково своенравными: керамистка, можно сказать, идет им в руки сама, но каждый раз эти руки раскрываются не для объятий, а для того, чтобы, так сказать, просто "развести руками" – китайские мужчины, вполне искренне отыграв роль "влюбленного романтика" (в случае с Поэтом) или "материалиста" (с Ветеринаром), в какой-то момент эдак изящно самоустраняются, оставляя девушку в полнейшей фрустрации. Ситуация осложняется тем, что и до Того и до Другого нужно довольно долго пилить на китайской электричке, чему героиня и посвящает свои уик-энды: вид контактных проводов, изоляторов и прочей ж/д инфраструктуры под перестук колес и мелькание китайских полустанков уже на тридцатой минуте фильма превращаются в навязчивый лейтмотив, усыпляющее действие которого нейтрализует лишь блестящий дебют оператора Ву Вана, сделавший из утомительной транспортной темы романтичную медитацию.

Собственно, если продлить эту романтичную медитацию в интригу фильма, то в "Поезде Джоу Ю" можно откопать масштабные символические намеки, актуальные для умного китайца и вполне понятные любознательному европейцу. Тогда невнятный лирический поэт окажется витающим в облаках Буддистом, лукавый и практичный ветеринар – Даосом, а девушка Джоу Ю, изобразившая себя на одной из ваз китайской красавицей на фоне озера, станет непостижимой китайской Душой, мечущейся между недостижимым Небом и жестокой Землей на мучительных китайских электричках. Эту вазу, предназначенную, кстати, для Буддиста, но которую захотел купить попутчик Даос, Гон Ли в сердцах разбивает во время одного из переездов.

Если же продлить эту медитацию в историю китайского кино, то роман девушки из фильма подозрительно напоминает этапы кинокарьеры самой Гон Ли – романтичное и продолжительное общение с Чжан Имоу, сменившееся уходом к Чен Кайге. "Материалист" Чжан Имоу – это, конечно же, Ветеринар, а склонный к меланхолии Чен Кайге – Поэт. Результат эволюции женского образа в "Поезде" тоже в данном случае показателен: Гон Ли играла в 90-х решительных женщин с "характером", однако в "Поезде" эта решительность, с которой керамистка Джоу Ю начинает свой роман (хочется сказать – "роман с кино"), превращается в растерянность, ранее у ее героинь немыслимую. Эта растерянность усугубляется еще больше тем, что не всегда понятно, чего же все-таки хотел добиться от игры Гон Ли режиссер Сун Чжоу, у которого она играет, право, совсем не так блестяще, как у Кайге или Имоу. Понятно, что после расставания с крайностями – Поэтом и Материалистом – выигрывает что-то среднее. В данном случае – средний эшелон современного китайского кино.

Впрочем, никаких намеков можно и не откапывать, удовлетворившись разлитой в фильме меланхолией и странным ощущением зыбкости, когда герои "вступают в отношения", как в вагон поезда – купив билет, чтобы выйти на ближайшей остановке. Пожалуй, с этим фильмом вступаешь примерно в такие же "отношения": сеанс закончился, поезд уехал, но ты так никуда и не приехал.

Положа руку на сердце, следует признать, что ощущение это отнюдь не неприятное. Во многом благодаря красивой китайской женщине Гон Ли, которая сидела в купе напротив, и на которую ты всю дорогу пялился, и которая продолжает трястись в том же вагоне где-то за поворотом, мчась на свидание к своим буддистам и даосам, живущим, впрочем, уже не в третьем тысячелетии, а, скорее, в романтичных 90-х с их "наложницами", "триадами", "шкатулками" и прочими "цюцзю".