Комары сигнализируют о потопе

Предки наши с большим вниманием относились к воде. Не случайно поговорок типа "Не столько стройся, сколько кройся" создано было в прошлые века немало. Работа же с водой не ограничивалась только умными разговорами. При рутинной и примитивной строительной технике минувших веков старые постройки русских мастеров отличалась большой сухостью и равномерным внутренним климатом - единым температурно-влажностным режимом, благодаря которому летом в доме было прохладно, а зимой - тепло. Кроме того, не мокла кладка, фундаментами не подсасывалась грунтовая вода. Это приводило к тому, что кладка старых зданий не поражалась солями, каковых в отечественной земле премного.

Что же происходит сегодня со старыми зданиями-памятниками, да и с новоделами под старину, а равно и с обыкновенными жилыми домами? Ответ на этот вопрос дают… комары. Их теперь не только в Москве, но и в любом крупном городе премножество. Оказывается, строители что-то там забыли положить (гидроизоляцию), а проектировщики что-то забыли рассчитать (гидроподоснову), а мы платим за все это собственной кровью. Ведь значительное число подвалов новостроек сегодня являют собой болота самой высшей пробы, к естественным болотам интерес у сосущих насекомых постепенно утихает. Зачем? Ведь в городе хорошо не только летом, но и весь год - такая цивилизация.

Совершим же небольшое путешествие по памятникам нашей давней и недавней истории. Вглядимся, как они теперь плавают... Возьмем, к примеру, такой шедевр постсоветской архитектуры, как Казанский собор на Красной площади. Его своды и стены долго не могли расписать - никак не сохли. Современная московская легенда гласит, что вот, мол, небогоугодное дело задумано было - восстановили собор не таким, каким он был прежде и не на том месте. Легенда эта остается предметом досужих сплетниц, а вот для осушения храма на его фасаде специальные вентиляционные ходы с крышечками не самого лучшего вида устроили. Вроде что-то стало сохнуть. Вода... А ведь прежний собор, снесенный большевиками, не страдал такими проблемами. Вероятно, строители заранее позаботились и об отводе грунтовых вод и о надежной гидроизоляции фундаментов.

В прежние годы булыжная мостовая была удобным и естественным испарителем для излишнего количества влаги. Теперь одетые в асфальт мостовые никак не могут избавить пребывающую под ними землю от излишков грунтовых вод. Понятно, что переделывать покрытие городских улиц опять на булыжник - дело хлопотное и дорогое. Найден был вполне разумный выход - система коллекторов для сброса ливневых и талых вод, но... Например, перед моим домом вот уже лет десять стоит все теплое время года превосходная лужа. Жаль, что мои соседи не содержат пока свиней и прочей живности, а то бы лужа наша вполне могла претендовать на родство с той знаменитой миргородской лужей, что описана была еще Н.В. Гоголем. Власти же нашего московского Восточного округа не желают прочищать ливневой коллектор. Объективных причин находится много, но мне думается, что главное тут - подхалимаж. Ведь слово лужа весьма созвучно с фамилией первейшего из москвичей. Так что и она теперь является памятником. Что же до проседания фундамента, пока еще не аварийного, плесени на стенах и прочей прелести - так это всего лишь художественные излишества нашей исторической лужи.

Кстати, на месте моего родного дома, где я живу более сорока лет, был некогда ключевой пруд царя Петра Великого. И водных ключей здесь было предостаточно. Они никуда не делись. Более того, уже весьма основательно подмыли фундамент смотровой башни метродепо "Измайлово", занимающего большую часть бывшего пруда. Это хорошо видно по трещинам массивного здания. Заметно и направление, по которому оно медленно скатывается в пойму речки Серебрянки.

Я-то живу на окраине города, пусть и исторической, а вот в центре плохая работа стоков приводит к тому, что большая часть белокаменных фундаментных блоков старинных зданий покрыта зеленой плесенью. Фундаменты постепенно разрушаются, а с ними вместе и стены, хотя многие московские здания на белокаменном основании простояли не одно столетие.

Вода при застаивании умудряется разрушать целые комплексы архитектурных памятников. Примеров тому несколько. Самый яркий – Кремль. Боровицкий холм оказался не слишком надежным природным образованием. Узнали об этом достаточно давно. Когда В.И. Баженов собирался строить свой грандиозный дворец на месте Кремля, первым делом он разобрал стену, обращенную к Москве-реке. А она выполняла роль своеобразной подпорной стены. Благодаря ей разрушительное воздействие воды Москвы-реки на холм было минимальным. Когда стена была разрушена, началось постепенное проседание кромки холма. Первой стала трещать боковая стена Архангельского собора. Ее пришлось срочно укреплять подпорками, на научном языке называемыми контрфорсами. Собор они не украсили, но сохранили по сию пору. К тому же и кремлевская стена вскоре была восстановлена, хотя и не на своем месте.

А вот глубина залегания торгового центра под Манежной площадью оказалась значительно меньше предлагавшейся ранее. Оправдания нашлись вполне профессиональные, хотя и не слишком вразумительные. Тут же родилась еще одна московская строительная легенда новейшего времени - поплыли фундаменты всего Кремля! И как раз в сторону этого сказочного градообразования.

Вода, как выясняется, подмазывала и подмазывает не только высочайшие памятники архитектуры. Милостиво обращает она свой взор и на архитектурные комплексы поскромнее. Так, в середине девяностых едва не рухнуло одно из прясел мощных стен Ново-Иерусалимского монастыря. Вместо нее, правда, рухнула директриса музея, но это уже детали. Как показали исследования, при взрыве комплекса немцами была полностью разрушена старая система отвода вод. Стоит монастырь на холме, из-под которого вытекает источник святой воды. Этот естественный сток не справляется с оттоком всех ливневых и подземных вод ансамбля памятников. При строительстве монастыря явно не зазря устроены были многочисленные подвалы, многие из которых теперь оказались затоплены. Реставраторы же едва ли представляли себе всю сложную систему искусственного отвода вод от памятника.

Впрочем, вода угрожает не только Новому Иерусалиму. Оказывается, давно пора провести комплексное обследование состояния фундаментов всех зданий Троице-Сергиевой Лавры. Некоторое время тому назад замечено было, что весь монастырь постепенно начинает сползать со своего холма. Опять же виноваты подземные воды. Только вот проект исследования должен был заказывать музей-заповедник, а его, как известно, из стен монастыря недавно попросили. Найдутся ли у монастырского начальства средства и желание провести полное обследование гидроподосновы Лавры, - пока большой вопрос.

Вполне вероятно, что из-за воды могут начаться необратимые изменения и с еще одним шедевром русской архитектуры - церковью Вознесения в селе Коломенском. Она стоит на высоком, обрывистом берегу Москвы-реки. Главная московская водная артерия берег этот активно подмывает, особенно когда многочисленные речные суда устраивают на реке волну, вполне соизмеримую по силе с морской. К тому же из-под холмистого берега вытекают несколько родничков...

Без воды, как поется в известной песенке, и ни туды, и ни сюды, особенно в большом городе. Наши предки обходились водой из мытищинского водопровода да не слишком чистых городских колодцев. Пробивать глубокие скважины, дабы пользоваться водой, что лежит на сравнительно большой глубине в карстовых пустотах, в прежние времена в голову не приходило.

Известный московский "доктор бедных" Федор Петрович Гааз был большим специалистом по подземным лечебным водам. Одну скважину с лечебной водой он пробил даже на территории своей знаменитой больницы. А она находилась в самом центре Москвы - в двух шагах от Маросейки.

Хорошее это было увлечение - дешевая и чистая вода. Но чем больше откачивали подземные воды, а делать с годами это стали все, кому не лень, карстовые пустоты становились все обширнее. Схемы же этих пустот, как говорят, у нашего древнего города нет и по сию пору. Несколько случаев неожиданных провалов вполне благополучных домов огласке старались не предавать, ведь не менее половины города существует именно на таких карстовых пустотах. А что происходит при строительстве новых многоэтажных домов на пустотах этих. Кругом ведь вода...