Розы замедленного действия

Всякая современная власть, претендующая на мало-мальски демократические устои, должна иногда меняться. Если она меняться не хочет, то ей приходится хотя бы изредка делать вид, что возможность замены была, но... ею никто не воспользовался. Если же власть не хочет меняться вообще никогда, то ничего не получится: рано или поздно даже самый крепкий властитель вынужден уступить бразды правления кому-то другому. Всю эту незамысловатую логику постепенно постигают политические деятели в СНГ по мере того, как проходят годы. И изобретают свои, оригинальные способы передачи власти.

Конечно, не все постсоветские лидеры прижились – многих посмывало бурными волнами девяностых. Но в основном режимы "устаканились", их лидеры мотают уже второй, а то и третий срок. Один, самый одаренный, даже сел в кресло вождя пожизненно. При этом в основной своей массе президенты уже столкнулись с проблемой преемства, а некоторых настойчиво торопят с ее решением.

Первый пример подала Россия: на рубеже 1999-2000 гг. Ельцин наконец-то решил, что ему пора – и просто назначил себе преемника. Выборы были приложением к его решению. Во многих республиках тут же стали фантазировать: кого назначит в преемники их президент? Но тамошние лидеры и не собирались уходить... Затем появился другой сценарий: уже не воля руководителя, а его здоровье стало причиной ухода. Так ушел президент Азербайджана Гейдар Алиев. При этом он передал власть своему сыну, но, в отличие от монархического наследования, все было обставлено опять-таки выборами.

И вот теперь возник третий сценарий: не воля и не здоровье президента вынудили его уйти. Это сделали люди, очень много людей, не согласных со своим лидером. Речь, разумеется, идет о "революции роз" в Грузии. Не будем сейчас вдаваться в рассуждения на тему, что за люди ее совершили, кто за ними стоял, кто финансировал и кто обучал их югославскому опыту бархатных и не очень бархатных революций. Интересно отметить другое: грузинским сценарием заинтересовались оппозиционные силы повсюду в СНГ. Такой вариант устранения нелюбимых вождей затмил собой все предлагавшиеся ранее. Кого-то привлек и "побочный эффект" грузинской революции: фактически состоявшееся отпадение от Грузии ее мятежных автономий – Абхазии и Южной Осетии, за которыми, возможно, последует Аджария. А в СНГ ведь есть и другие "непрочные" государства, для которых неконституционная смена власти на грузинский манер может стать прекрасным поводом для развала на части.

Одним словом, "грузинский бархат" может стать очень модным в СНГ – так полагают многие эксперты, и так хотели бы многие влиятельные силы за ближними и дальними рубежами. Вот, например, что пишет по этому поводу профессор военного Института стратегических исследований США Стивен Бланк: "США получили возможность способствовать развитию демократии, которая была установлена в Грузии мирным путем, а также использовать этот опыт в качестве примера для других стран СНГ. Такое содействие демократии является существенным по той причине, что каждое правительство в этом регионе, включая Россию, крайне страдает от дефицита демократии". Идет помощь на нашу голову!.. Так что же ждет теперь страны СНГ? Что принесут им "грузинские розы" в западной упаковке? Попробуем разобраться.

Россию все-таки стоит сразу исключить из расклада: экономический рост, нефтедоллары плюс "путинизация" всей страны не оставляют шансов грузинскому сценарию в российской постановке на ближайшие годы. А в 2008 г., скорее всего, будет задействован проверенный сценарий – ВВП назначит себе преемника.

Белоруссия. Вот здесь, кажется, "грузинские розы" пришлись бы кстати: президент, управляющий страной, как колхозом, оппозиция, изо всех сил воодушевляемая Западом, сложные отношения с Россией... Но то-то и оно, что в колхозе революцию делать сложновато – он так устроен, что при необходимости легким росчерком пера превращается в зону. Да и Москве Лукашенко, несмотря на все закидоны, дорог как союзник, коих осталось не так-то много. Поэтому батька предается самодурству, будучи уверен, что в критическую минуту Россия его не оставит, ведь ей больше не на кого ставить в Белоруссии (да там больше и нет видных политических фигур). Нет, в Белоруссии "грузинские розы" пока не приживутся: почва не подготовлена.

Зато очень неспокойно после ноябрьских событий в Грузии стало Леониду Кучме. Украинским президентом недовольны уже слишком многие в стране, а власть его не отличается ни силой, ни авторитетом. Скорее всего, здесь смена власти будет сопровождаться сменой политического курса. С одной стороны, это к лучшему, ведь тогда завершится эпоха великого раздвоения украинской внешней политики: из двух своих "тяготений" – на Запад и на Восток – Киев должен будет окончательно выбрать одно и признаться в этом своему народу и соседям. Но когда курс будет избран, Украину могут ждать потрясения, поскольку обозначится доселе скрытая линия разлома страны на восточную и западную части, которые будут смотреть и двигаться в разные стороны... Одним словом, Украине грозит не столько сама "бархатная революция", сколько ее развальные последствия.

Подходит грузинский сценарий и для Молдавии. Там правит колеблющийся и, похоже, совершенно несамостоятельный в своих решениях президент (это подтверждает случай с его отказом от собственной подписи под российским проектом урегулирования проблемы Приднестровья). Приднестровская Молдавская республика (ПМР) очень напоминает Абхазию с Южной Осетией: случись в Кишиневе какая заварушка – ПМР не станет навязывать Молдавии свое дальнейшее присутствие. Сама же молдавская государственность все больше производит на экспертов впечатление временного образования: по многим прогнозам, лет через 10-15 республика станет частью Румынии. Таким образом, независимо от революций, Молдавия скоро может прекратить свое существование, оставив вместо себя в СНГ лишь один независимый кусочек (или второй Калининград для России).

Азербайджан и Армения вроде бы не годятся для постановки революционных сценариев. Все выступления оппозиции, которыми сопровождались недавние выборы в этих странах, ни к чему не привели и особой поддержки за рубежом не получили. Ставка была сделана на нынешние режимы, а карты оппозиции – разыграны и побиты. До поры. Однако не случайно две эти страны упомянуты в паре: их связывает (точнее, разделяет) практически тупиковая территориальная проблема – существование независимой Нагорно-Карабахской республики плюс оккупация пятой части Азербайджана армянскими вооруженными формированиями. Вот вам и мина замедленного действия, которую при необходимости нетрудно активировать. Достаточно поставить на вид армянскому режиму его агрессивность и "мафиозность", а азербайджанскому – напротив, неспособность контролировать свою территорию. Ереван чувствует себя в этой ситуации более безопасно: Армения находится чуть-чуть в стороне от мест столкновения геополитических интересов (например, нефтепровода Баку – Джейхан), да и армянское лобби за рубежом не даст в обиду свою историческую родину. Зато Азербайджан ходит буквально по лезвию ножа, к тому же силовое "решение территориальной проблемы" разворачивается на его территории. Неудивительно, что Баку рассматривает вопрос о размещении в Азербайджане американских и НАТОвских баз, пытаясь застраховаться от потрясений путем еще большего впутывания в большую политику. Однако военное присутствие Запада на Кавказе неизбежно войдет в конфликт с российскими интересами в регионе – и ареной этого конфликта будет все тот же Азербайджан... Алиев-младший и Кочарян только-только сели за стол переговоров, а дело может обернуться новой крупномасштабной армяно-азербайджанской войной, ибо именно такую форму, скорее всего, примет столкновение России и США за господство на Кавказе. Тут уж будет не до бархата...

Однако вернемся к нашим розам. Есть на просторах СНГ режимы куда более одиозные, чем украинский или белорусский. Теоретически грузинская революция должна была вдохновить на подвиги, в первую очередь, оппозицию в республиках Средней Азии, где президенты особенно "засиделись" и напрочь позабыли про демократию. Но как раз в этом регионе аромат "грузинских роз" практически не ощущается. И дело тут не только в твердости властей: само общество в этом регионе абсолютно не готово к революционным актам, а оппозиция слаба – не идет ни в какое сравнение с грузинской. Если уж какой-нибудь здешний режим и дойдет до точки, то его крушение будет отнюдь не бархатным. А пока этого не предвидится, власть будет меняться по азербайджанскому (или, на худой конец, по российскому) варианту. Для поддержания "династической демократии" правители должны выполнять всего два условия: не доводить свой народ до отчаяния и не слишком раздражать Запад. Пока это удается. Однако если что, им уготована куда менее завидная судьба, чем Шеварднадзе: судьба их южных соседей – руководителей Афганистана и Ирака. Ведь поводов "докопаться", скажем, до Туркменбаши у Запада может найтись не меньше, чем в случае с Хусейном. И газа с нефтью тут немало – есть за что побороться. Но это уже совсем нерадостные перспективы...

Итак, грузинская революция всколыхнула СНГ, и большинство республик хотя бы украдкой бросили критический взгляд в сторону своих лидеров. Во многих умах тут же мелькнул крамольный вопрос: "А что, если...?". Несомненно, некоторые постараются на него ответить. Но дело еще и в том, что для большинства стран СНГ наступает время серьезных решений: пора окончательно выбирать, по какой дороге и с кем идти, решать застарелые территориальные и национальные проблемы.

Дальнейшие события в Грузии – особенно если они завершатся заменой российских баз на американские и полным отделением от страны нескольких регионов – будут означать, что лед тронулся. И тогда – мало не покажется.