Жить уже стало лучше, а станет – веселей

Традиционный прямой сеанс связи президента Российской Федерации со своим народом стал явлением архизанимательным, затмив собой прочие события минувшей недели. Об истинных целях подобного общения политологи спорят с момента, когда оно случилось впервые. Однако об одном предназначении таких бесед сейчас можно говорить с полной уверенностью: внешне непринужденный формат общения в прямом эфире – идеальная возможность донести до масс важные, но порой сложные и неоднозначные идеи.

На сей раз на преобладающем житейско-коммунальном фоне разговора в прямом эфире можно было узнать о позиции главы государства по ряду важнейших экономических вопросов. Главной угрозой для страны в XXI веке, по мнению Путина, может стать отставание в экономическом развитии. "Жесткая конкурентная борьба сместилась из военной в экономическую сферу", и если Россия не справится с запланированными темпами роста экономики, то будет отставать по всем статьям. Внимание к темпам экономического развития и международной конкуренции является, пожалуй, основополагающим моментом выступления Путина. До последнего времени руководство страны не демонстрировало особого понимания того, что российская экономика стала частью мировой экономической системы. Осознание (несколько запоздавшее) того, что страна живет в иной, нежели еще несколько лет назад, экономической реальности, дает основания ожидать от властей более адекватных действий.

Оценивая экономические итоги уходящего года, Путин не без гордости заявил, что "никто России никаких подарков в 2003 году не делал", россияне всего добивались своими силами. В подтверждение последовало перечисление достижений: "В настоящее время рост ВВП – 6,6%", однако "мы планируем достичь 6,9%". "Объем промышленного производства в текущем году составит 6,7%, в то время как по итогам прошлого года этот показатель составлял 3,3%".

Результаты (как минимум на бумаге) действительно выглядят впечатляюще. Однако, говоря о "своих силах" и отсутствии "подарков", президент определенно лукавит. Основным "подарком судьбы" в последние годы остается на редкость благоприятная конъюнктура мировых сырьевых рынков. Именно ей, и ничему другому, Россия обязана своим экономическим чудом. В то время, когда Китай, с которым нас постоянно сравнивают, наводнял мир своей продукцией, Россия усердно наращивала объемы добычи и экспорта нефти. Редкие промышленные инвестиции в несырьевых отраслях зачастую так и не могли перекрыть естественного выбытия основных фондов. Основными объектами вложения капитала оставались сферы с наиболее быстрым его оборотом – торговля, пищевая промышленность, индустрия стройматериалов.

Обнадежив граждан тем, что никакого дефолта не будет (еще бы, при такой прорве нефтедолларов), Путин не без гордости заявил о сокращении инфляции: "Инфляция за год составит 12%. Это много, но характерно для многих стран с переходным периодом экономики", – подчеркнул глава государства, напомнив, что рост доходов населения составил 11%, а рост пенсий – 7%. Здесь он несколько перестарался, позабыв, видимо, что общается не с правительственными экономистами, а с населением, рост доходов которого (по его же данным) так и не смог перевалить через уровень инфляции. Самому же населению оставалось лишь недоумевать относительно причин президентских восторгов, учитывая ожидаемое в предстоящем году масштабное повышение транспортных и коммунальных тарифов.

Возвращаясь к заявлением "программного характера", обратим внимание на фразу, сказанную относительно распределения доходов сырьевиков: "Правительство созрело, чтобы перейти к дифференциации в вопросе налогообложения добычи углеводородного сырья". Путин напомнил, что в 2002 г. правительство внесло в Думу предложения по изменению соотношения распределения сверхприбыли сырьевиков: в России оно составляет 50/50, тогда как в ряде других стран государству уходит 80% сверхприбыли. Президент посетовал, что тогда думские лоббисты так и не позволили правительству внести в закон поправки, позволяющие увеличить экспортные пошлины на углеводородное сырье и налог на добычу полезных ископаемых. На сей раз Владимир Путин подчеркнул, что природная рента должна быть дифференцирована и зависеть от многих факторов – в том числе, от качества сырья, объема добычи и т.д.

Подобные заявления не оставляют сомнений в том, что в течении второго президентского срока Путина вопрос пересмотра условий взимания природной ренты станет одним из ключевых. Радует то, что на фоне призывов ряда политиков к ее фактически полному изъятию предложения президента звучат взвешенно и умеренно.

Другим немаловажным заявлением, прозвучавшим в ходе прямого общения с народом, стал прогноз относительно дальнейшего развития российско-белорусских отношений. Глава государства выразил сомнение в том, что программа по введению единой валюты на территории России и Белоруссии будет завершена в срок, "хотя и существует договоренность между центробанками обеих стран". Тем самым президент дал понять, что до формирования полноценного союзного государства еще очень далеко, а также, что это не является одной из первоочередных задач России.

В заключение отметим еще один многообещающий момент. Путин высказался по одной из наиболее актуальных тем – о внесении изменений в закон об ОСАГО. По мнению президента, намерения тех, кто выступал за принятие этого закона, благородны, однако утвержденная базовая ставка тарифа в размере 1980 руб. – велика. "Законодатель должен решить эту проблему", – намекнул глава государства, сославшись на зарубежный опыт решения подобных вопросов. Для примера Путин напомнил о сезонных страховках, сказав: "Когда я ездил на "Запорожце", то ежегодно 7 декабря ставил свою машину в гараж". Вспоминая о годах своей молодости, президент, по-видимому забыл, что нынешний закон уже предполагает возможность сезонного страхования. И все же сам факт того, что эта тема была поднята, можно считать похвальным.

Здесь, правда, нелишне вспомнить, что еще совсем недавно мнение президента относительно ОСАГО носило противоположенный характер. Впрочем, ближе к выборам проблемы собственного народа становятся для государственных лидеров несоизмеримо ближе, чем в любое другое время.