Тарантино кастрирует жанры

Убить Билла (часть 1) Kill Bill (Vol.1)
США, 2003
Режиссер: Квентин Тарантино
В ролях: Ума Турман, Дэвид Керрадайн, Сонни Чиба, Майкл Мэдсен, Люси Лиу, Дэрил Хана, Гордон Лиу, Чиаки Курияма

Шести лет, отделяющих "Убить Билла" от "Джеки Браун", было вполне достаточно, чтобы поклонники Тарантино от нетерпеливой дрожи в предвкушении нового хита перешли к состоянию глубокого анабиоза. И вполне достаточно, чтобы успела народится новая аудитория, которой нужно заново объяснять, с какой стати из-за этой итальянской фамилии ломали стулья в середине 90-х.

К счастью или к сожалению, но из-за четвертого фильма Тарантино мебель крушить уже не будут, и в этом – прямая заслуга самого Квентина, десять лет назад изящно отменившего некогда мучительные дилеммы "авторского/неавторского" и "коммерческого/некоммерческого" кино своими "Бешеными псами" и "Криминальным чтивом", авторскими и вызывающе успешными. Всегда нелишне вспомнить, что для первой половины 90-х с их набирающим обороты конвейером бессмысленных и высокотехнологичных блокбастеров с одной стороны и бомжеватым арт-хаусом с другой успех американского киноманьяка выглядел вдохновляюще.

Тарантино владел волшебной технологией, делающей из общеизвестного предмет повторного вожделения. Казалось бы, ничего нового он своими фильмами не изобрел. Но вскоре стало ясно, что быть новым, не изобретая ничего нового, получалось только у него.

Тогда эту странную технологию называли "феноменальной" и даже "революционной". В любом случае, как ее ни называй, но мавр сделал свое дело, и если говорить о сухом остатке этой революции, то выглядит он примерно так: сейчас признаться в любви к экшну, презренным комиксам и азиатским мочиловкам уже не означает автоматически прослыть обитателем мусорного бачка цивилизации и безнадежной жертвой масскульта. Да, Тарантино дискредитировал шизофренический миф об "истинном" авторском искусстве и анонимном мусорном бачке. Искусстве высоком и искусстве низком. Креативность тотальна, а Дух дышит, где хочет.

Тарантино проделал в 90-х примерно ту же работу по расчистке территории, какую до него проделывали другие самоуверенные выскочки и низвергатели иерархий: неореалисты на рубеже 50-х, поколение "новой волны" в начале 60-х, левые критики и режиссеры, открывшие креативный мир индустрии "бэшек" в 70-х, наконец, энтузиасты киберпанка в начале 80-х, которые тоже вдохновлялись pulp fiction, анархией, немотивированной агрессией и циничным сексом и которых на полном серьезе обвиняли тогда в аморальности и антигуманизме.

Но у Тарантино есть одно принципиальное отличие от всех. Купаясь в запретном бульоне образов так называемой массовой культуры, он не создает новых, которые в свою очередь могут стать расхожим китчем ("матрица" Уильяма Гибсона и "Матрица" Вачовски – классический пример). Ничего не изобретая, он отсылает воображение к уже существующему. В этом смысле Тарантино – очень меланхоличный режиссер, уверенный, что в кино по большому счету все уже придумано, все пережито. Но это очень виртуозная меланхолия. Так, посмотрев "Джеки Браун" с черной звездой Пэм Гриэр, зритель, доселе не знавший или бывший равнодушным к фильмам "блэксплойтейшн", получает адекватное представление об этой эстетике и даже проникается к ней симпатией. Понятно, что в сравнении с реальными фильмами "блэксплойтейшн" с их жаркими страстями и протестным пафосом тарантиновский смотрится выжженной пустыней... полной, однако, великих миражей кинематографа. Тарантино – режиссер-наркотик. От созерцания его фильмов получаешь известное удовольствие, но, как и в случае с наркотиками, кроме удовольствия вспоминать особо не о чем.

После "Убить Билла" вспоминать, положа руку на сердце, тоже особо нечего. Примечательна фраза из пресс-релиза фильма (цитировать такие документы в рецензиях – запрещенный прием, но уж больно точно она передает расхожую формулу при описании тарантиновских шедевров): "Когда жестокая боевая сцена из фильма о якудзе представлена в образах японского анимэ и озвучена музыкой, позаимствованной из итальянского вестерна, возникает ощущение аккумуляции эмоциональной энергии, благодаря которой все эти жанры оказались такими долговечными". Замечательная двусмысленность! Долговечность упомянутых жанров уже, оказывается, обусловлена "аккумуляцией эмоциональной энергии" в фильмах Тарантино! Что касается "ощущений", то они так и остаются "ощущениями" эмоций, а не эмоциями. Почувствуйте разницу. Иными словами, разум зрит, спинной мозг не напрягается. В конечном итоге Тарантино сделал еще один прекрасный сон о кино. Но что хорошего смотреть сон, зная о том, что это сон?

Нет смысла скороговоркой пересказывать сюжет "Убить Билла", потому что Тарантино в своем фильме сам пересказывает тысячу раз пересказанный сюжет. Можно проявлять эрудицию, сравнивая героиню Умы Турман с "Ифигенией в Тавриде", а можно и не делать, потому что фильму от этого не убавится и не прибавится. Рассказывать о синефильской подоплеке "Билла" с перечислением большого числа труднозапоминаемых азиатских фамилий и малоизвестных фильмов тоже утомительно и неверно: в конечном итоге "Убить Билла" – хороший повод для любознательного зрителя увидеть эти фильмы в оригинале, а не "аккумулировать" ворованную энергию на вторичном, по большому счету, фильме.

Что остается? Остается то, что этот фильм действительно прекрасен, потому что каждый его кадр рассказывает о смерти, но смерть, являясь сплошь и рядом, отменена в нем как явление методом абсолютного искусства. Пожалуй, что за одно это стоит пропеть дифирамб режиссеру Квентину Тарантино со всеми его амбициями и меланхолией.

Что касается синефильской подоплеки "Билла", то это как раз тот случай, когда за абсолютизацией предмета исчезает сам предмет – те самые жанры, которые вдохновляют Тарантино. Произведенный им продукт настолько совершенен, что уже не вызывает никакого сопротивления в зрительных и прочих нервах.

Здесь уместно задаться вопросом, за что внушительная армия киноманов любит дешевые боевички. Вряд ли за совершенство. Как раз их вызывающее несовершенство сообщает им столько обаяния и заставляет содрогаться в синефильском оргазме центральную нервную систему. Тарантино же удалось выхолостить хулиганский пафос этих жанров до своей полной противоположности: теперь "Убить Билла" можно выставлять в музее и проводить познавательную экскурсию по галерее стерильных витрин с тематическими вывесками: здесь у нас "анимэ", здесь – "кунг-фу", здесь – "спагетти-вестерн", здесь – "блэксплойтейшн" и "самурайское кино". Жалко их, вымытых, кастрированных, напудренных и обезвреженных тотальным киностерилизатором Тарантино. Хочется убежать домой и пересмотреть какого-нибудь "Зеленого шершня" с Брюсом Уиллисом, дабы убедиться, что фильмы эти существуют не только у него в голове, но и в твоей личной синефильской действительности, к которой Тарантино постоянно отсылает.

Да, "Убить Билла" – лучший тарантиновский фильм. Невеста в исполнении Турман убивает всех, чтобы доказать свою верность Биллу. Тарантино тоже демонстрирует свою любовь к Кино, попутно обезвреживая своим эстетизмом то, что он так безумно любит. И убивает кино. С одной стороны – чистейшей воды бесплодный маньеризм. С другой... с другой – вы не пожалеете потраченных на "Килла-Билла" денег и времени.

Премьера – сегодня.