"Альпинистам" стало неуютно в горах

Илья Шабалкин: Какого-либо существенного изменения обстановки не произошло. Хотя мы располагаем информацией, что бандитским структурам поставлена задача сорвать референдум. Отсюда и их попытки активизироваться в Веденском, Ножай-Юртовском и Курчалоевском районах Чечни. Наша же главная задача на сегодня состоит в предотвращении возможных вылазок криминальных элементов. Акцент федеральных сил сделан на профилактику – оперативные, поисковые и адресные мероприятия. В то же время мы прекрасно понимаем, с какими сложностями столкнутся сотрудники избирательных комиссий Чеченской Республики, например, в Ведено. Бандиты могут использовать всевозможные грязные методы – от угроз до покушений на убийство.

Если говорить в целом, то действия непримиримых в республике давно скатились на обыкновенный террор. Судите сами: в прошлом году террористы подорвали два рейсовых автобуса – в итоге десятки раненых и погибших мирных жителей – женщин, детей и стариков. В Шатойском районе взорван грузовик с бойцами районной комендатуры – чеченцами по национальности. Эта акция стала своеобразной местью экстремистов чеченцам за то, что они участвовали в операции по ликвидации банды наемников полевого командира "Хасана", пытавшейся прорваться из Грузии в Россию летом прошлого года. Или теракт в здании правительства, при котором, опять же, пострадали мирные люди.

Хотя все познаётся в сравнении. Ситуация в Чечне постепенно меняется в лучшую сторону. Если раньше мы фиксировали около 10 подрывов автомобильной и бронетехники в день, то сегодня их количество не превышает 1-2. На большее бандитов уже не хватает. А ведь еще два года назад боевики взрывали до 30 фугасов в день! Сегодня можно констатировать еще один неприятный для экстремистов факт – квалификация боевиков, устраивающих взрывы, в последнее время падает. По нашим данным, каждый пятый случай закладки фугасов приводит к самоподрывам террористов. Плюс ко всему, федеральные силы стали активно применять специальные комплексы "Антитеррорист".

"Y": Масхадов уже несколько лет пугает "сокрушительными ударами" после схода снега и появления "зеленки". Каковы в реальности силы экстремистов – и иностранных наемников в частности?

И.Ш.: На данный момент мы оцениваем количество активных боевиков в Чечне примерно в тысячу человек. Плюс еще полторы тысячи составляют пособники бандитов. Арабских и других наемников насчитывается около трехсот. Среди них встречаются и экзотичные, например, японец, бывший капитан сил самообороны Японии, принявший ислам. Но в основном наемники – это выходцы из стран Ближнего Востока, Грузии, Азербайджана, Турции и других стран. Например, за последние семь лет в Чечне было уничтожено 24 турецких наемника.

"Y": Кто из главарей бандформирований занимает ведущее положение?

И.Ш.: Среди них остались две значимые фигуры – Масхадов и Басаев. Есть еще Абу аль-Валид, который выдвинулся после уничтожения Хаттаба, пытаясь занять его место. На место Хаттаба претендовало еще несколько иностранных наемников – полевой командир алжирец Абу Тарик (ликвидирован), Амджет и Абу Рабиа, которые больше отвечают за финансы, вооружение и курсы подготовки взрывников. Они пытаются продолжить черное дело, но забывают, что Чечня стала другой. Это Хаттаб, получая деньги от "Аль-Каэды" и других спонсоров, в свое время создал на территории Чечни около 20 лагерей по подготовке террористов. Один из них, небезызвестный "Кавказ", располагался на территории бывшего пионерлагеря под Сержень-Юртом. Только в 1999 году в этом лагере прошло обучение около 12 тысяч боевиков, в том числе из Дагестана, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Ставрополья и других регионов.

"Y": Откуда боевики получают средства на проведение терактов и диверсий?

И.Ш.: О том, какую роль в этой отлаженной структуре играл тот же Хаттаб, говорит такой факт: после его ликвидации поток денег из-за границы несколько уменьшился. И все же средства продолжают поступать из террористических центров, действующих под вывесками различных благотворительных структур. Как правило, деньги мелкими партиями переправляют в республику курьеры. Здесь бандитам их разносят женщины-курьеры партиями по $3-4 тысячи. Кроме того, полевые командиры пытаются организовать сбор средств на "джихад". Так, в нескольких районах Чечни люди Масхадова затеяли обход коммерсантов и их родственников, предложив им расстаться с суммами порядка $1000. Люди, естественно, отказались, и в итоге стали получать записки с угрозами.

"Y": В Чечне практически каждый день уничтожаются схроны с оружием и боеприпасами. Каким образом экстремисты пополняют свои арсеналы?

И.Ш.: Они используют в основном собственные долговременные запасы. И при Дудаеве, и при Масхадове экстремисты готовились к затяжной войне с Россией. Создавались базы, склады, неприкосновенные запасы. Все это пошло в ход, но бандиты сегодня уже испытывают затруднения – их лагеря федеральные силы ликвидируют действительно каждый день.

У нас нет информации, что оружие или боеприпасы поступают бандструктурам из армейских подразделений, дислоцированных в Чечне, хотя отдельные факты имеют место. В частности, в прошлом году на главной военной базе в Ханкале были арестованы два прапорщика российских войск, которые продавали боевикам гранаты и патроны.

Сегодня для нас куда более серьезную проблему представляет наличие у сепаратистов переносных зенитно-ракетных комплексов (ПЗРК). По данным Регионального оперативного штаба, они поступили на Северный Кавказ из Грузии с боевиками, обучавшимися в Панкисском ущелье. Сейчас грузинские склады пусты. А во время распада СССР там находилось около 200 ПЗРК. Пронести такой комплекс через границу боевики могут – он весит около 15 кг.

"Y": Эмиссары непримиримых делают ставку на молодежь, вербуя новых боевиков в селах и городах Чечни. Как федеральные силы могут повлиять на этот процесс?

И.Ш.: Это беда, проблема современной Чечни. У огромной части населения до сих пор нет работы, а подрастающее поколение еще три года назад не имело возможности посещать школы. Это питательная среда для бандитских структур, которые предлагают молодежи денежную "работу". Как выразился вывший глава Верховного Совета России Руслан Хасбулатов, они знают лишь Коран и все виды оружия. В банды люди идут от безысходности. У многих перекошенная психика. При этом они уже не покупаются на лозунги "независимой Ичкерии", а желают получить деньги за теракты. Таким образом, все сводится к оплачиваемой уголовщине: убей, взорви, укради, сожги – получишь деньги. Отсюда и тактика действий банд – стервятники ведут охоту на представителей органов власти, ставят фугасы, занимаются грабежами и разбоями, торгуют наркотиками.

Нужно отметить, что федеральные силы принимают меры для стабилизации обстановки, активнее привлекая местных жителей. Во многих населенных пунктах организовано круглосуточное патрулирование. На дежурства вместе с сотрудниками милиции выходят сами сельчане.

"Y": Как складывается ситуация на границе с Грузией?

И.Ш.: В Грузии, в Панкисском ущелье еще находятся чеченские боевики и иностранные наемники. Как известно, в прошлом году две крупные банды пытались прорваться в Россию. В связи с этим этот участок границы дополнительно усилен. Местность там очень сложная – высота от двух с половиной до пяти километров над уровнем моря, множество тропинок, соответствующий климат. Например, для того, чтобы предупредить российскую сторону о прорыве бандитов летом прошлого года, грузинский чабан неделю шел по горам, преодолев почти 100 километров. Переходить границу сложно и боевикам. В любом случае, таким "альпинистам" будет оказан соответствующий прием.

"Y": В последнее время пропагандистские структуры экстремистов муссируют тему исчезновения людей, в которых обвиняются силовые структуры России...

И.Ш.: Во всех спецоперациях, проводимых в республике, принимают участие представители военной прокуратуры, которые контролируют все действия военнослужащих в плане соблюдения закона. Кроме того, в таких акциях принимают участие и представители местных администраций, старейшины и общественные деятели. Яркое подтверждение этому – спецоперация в селении Старые Атаги, которая проводилась в конце прошлого и начале этого года. Там никто не говорил об исчезновениях людей; все подозреваемые задерживались в рамках строгого соблюдения закона.

Есть и еще один важный момент: только в прошлом году в Чечне ликвидировано шесть банд, которые похищали и убивали людей. При этом бандиты переодевались в форму российских милиционеров и военных. Яркий пример: ваххабит Владимир Смирнов, ставший Абдул-Маликом, который находится в розыске, возглавляет именно такую банду.

В прошлом году была уничтожена банда полевого командира "Узбека" (ваххабита из Узбекистана). На территории Курчалоевского и других районов Чечни преступники в форме сотрудников милиции совершили более 10 убийств и 20 ограблений. Еще один пример: 25 декабря на центральном рынке Грозного боевиками были убиты два бойца тувинского ОМОНа. В этом случае бандиты действовали в форме сотрудников ДПС МВД Чечни. Эти и многие другие факты свидетельствуют о попытках уголовников скомпрометировать военные и милицейские структуры.

Тема о пропаже людей периодически всплывает на митингах, устраиваемых в Грозном и других населенных пунктах. В этих заказных акциях за определенную плату участвуют практически одни и те же лица. Звучат обвинения в пропаже и убийстве людей. По нашим данным, большинство из таких заявлений о пропаже – фикция. Зачастую родственники заявляют об исчезновении человека, но выясняется, что он находится в лагере террористов в Панкисском ущелье. Такие факты имеют место. Подают заявление о пропаже даже в том случае, если речь идет о реальном боевике, уничтоженном в бою с оружием в руках. Так, недавно спецназ федеральных сил проводил операцию в Веденском районе. В одном из сел в перестрелке были уничтожены полевые командиры, подчинявшиеся Басаеву, – Арапханов и Бедиев, которые находились в розыске за совершение тяжких преступлений. Но родственники, тем не менее, обращаются в прокуратуру, сообщая об их пропаже...

Говоря о соблюдении законности, отмечу, что органами прокуратуры возбуждено 46 уголовных дел в отношении военнослужащих, в том числе шести офицеров, совершивших преступления на территории Чечни.

"Y": На днях представители Минобороны России заявили о выводе части подразделений из Чечни. Какова в целом численность силовых структур, действующих в республике?

И.Ш.: Здесь находится около 80 тысяч военнослужащих и сотрудников различных ведомств. Цифра действительно большая, но сюда входят и пожарные подразделения, и милиция, и железнодорожные войска, и структуры юстиции, и тыловые службы. В реальности в спецоперациях и других мероприятиях против боевиков участвует гораздо меньшее число силовиков. После стабилизации обстановки в республике здесь на постоянной основе останутся 42-я дивизия Минобороны и 46-я бригада внутренних войск МВД России. Это приблизительно 23 тысячи военнослужащих. Правопорядок и безопасность обеспечивают и 12 тысяч чеченских милиционеров.

"Y": Довольно часто в различных СМИ говорится о предателях и пособниках боевиков в рядах чеченской милиции...

И.Ш.: Пустые слова и конкретные факты – совершенно разные вещи. Только в прошлом году от рук бандитов пало свыше 150 сотрудников чеченской милиции. Сейчас правоохранительные органы республики сформированы, наделяются все большими полномочиями. МВД Чечни находится в стадии становления, учебы, организации работы и очищения своих рядов. На это может уйти, по меньшей мере, около двух лет. Огромную помощь чеченским милиционерам оказывают сотрудники, прикомандированные из различных регионов России.

Говоря о чистоте рядов, правильнее поднять проблему коррупции. Да, есть корыстные люди. Известно, что и боевики пытаются проникнуть в ряды милиции. Мы получаем сигналы об этом, реагируем. Но я не сказал бы, что это явление носит массовый характер.

"Y": Насколько эффективна работа представителей администрации Чечни, призывающих боевиков прекратить сопротивление и сдать оружие?

И.Ш.: Хочу напомнить, что такой шанс предоставлялся и предоставляется всем. Как известно, трижды Госдума продлевала амнистию. Есть тенденция к тому, что постепенно боевики складывают оружие. В прошлом году этот процесс инициировали в администрации республики. Так, в марте сложила оружие группа из 20 человек, через месяц – еще одна группа. Всего за 2002 год прекратили сопротивление около 300 человек. Это существенная цифра. Несколько дней назад еще шесть человек отказались от участия в незаконном вооруженном формировании в Шелковском районе Чечни. Боевики в возрасте от 19 до 22 лет, входившие в группу некоего Хамсуркаева, сдали четыре автомата, два пистолета, гранатомет "Муха" и ручные гранаты. Была проведена соответствующая проверка, и сложившие оружие освобождены от уголовной ответственности, как не совершившие других преступлений.

Этой явке с повинной способствовала разъяснительная работа – люди поняли, что воюют ради обогащения главарей, которые отсиживаются за рубежом.

"Y": Недавно Масхадов назначил нового представителя для переговоров с Россией. Как Вы прокомментируете этот факт?

И.Ш.: По-моему, позиция высшего руководства нашей страны ясно и четко определена: никаких переговоров с Масхадовым и его представителем не будет. А назначать главари боевиков могут кого угодно. Речь может идти только о безоговорочном прекращении сопротивления. У Масхадова вообще перспективы отсутствуют. Пути в эмиграцию нет. Существование в Чечне – ежедневная угроза быть убитым или арестованным. Причем он может погибнуть от рук своих же подельников. Раскол в стане боевиков стал очевидным. Яркий пример тому – гибель полевого командира Абалаева – так называемого "министра МВД Ичкерии", у которого существовали серьезные разногласия с Масхадовым по поводу дальнейших действий в Чечне. А информация о маршрутах передвижения Абалаева поступила в спецслужбы из окружения Масхадова...

"Y": Спасибо за интервью.