Груднички на конвейере

30-летняя москвичка Марина случайно открыла газету на странице частных объявлений, машинально пробежала рубрику "разное". Ее взгляд задержался на набранной мелким шрифтом строчке: "Иностранная семья усыновит вашего будущего ребенка". Вникая в смысл написанного, женщина разволновалась. Да! Только так она сможет решить все проблемы разом! На помощь мужа-алкоголика, который в очередной раз вернулся из тюрьмы и успел сделать ей третьего ребенка, и матери-пенсионерки рассчитывать нечего. Конечно! Отдать на воспитание! Что его ждет здесь, в России, в тесной двухкомнатной квартире? Каждый вечер – скандалы, и каждое Yтро – пустой холодильник. Марина положила левую руку на свой уже порядком округлившийся живот, а правой уверенно сняла трубку телефона. Она была на седьмом месяце беременности...

"Кукушка кукушонку купила капюшон..."

Опергруппа МУРа, созданная для поиска новорожденного Егора Нисевича, похищенного неизвестными из коляски, оставленной у магазина, пыталась найти хоть какую-нибудь зацепку. Кому и зачем понадобился мальчик? Не вывезен ли он из страны? И если да, то для каких целей? Строились самые "черные" версии. Но все же преобладал здравый смысл. Случаев похищения детей для трансплантации органов в правоохранительной практике не было. Скорее всего, ребенка похитили, чтобы усыновить.

Егора Нисевича тогда, в уже далеком 98-м году, так и не нашли, а безутешная мать вскоре после случившегося выбросилась из окна. Информации о ребенке нет в милиции и по сей день. Но работа оперативников не осталась безрезультатной. В те напряженные дни из Молдавии поступила информация о том, что группа местных граждан занимается торговлей детьми. Дети с согласия их матерей, получавших определенную сумму "отступных", отправлялись через Ташкент в Израиль. Стало известно, что одна из участниц группы Екатерина Савельева в 1997 году помогла переправить в Израиль годовалую девочку Алису, мать которой проживала в Москве. Это была серьезная ниточка, потянув за которую, муровцы вышли на отлаженный канал торговли детьми за границу.

Когда задержали москвичку Марину Титову (фамилия изменена), она должна была вот-вот родить. Это были ее пятые роды. Тем не менее, вместе с ней на момент задержания проживало только двое детей. А двое благополучно воспитывались... в Израиле, в семье Майкла и Марты Хаберман. Четырехлетняя Джерри и двухлетняя Алиса уже давно числились гражданками Израиля.

Марина рассказала, что с семьей Хаберманов познакомилась в 1994 году в США, куда ездила рожать третьего ребенка. В Америке она оказалась благодаря помощи некоего Юрия, который оформил ей загранпаспорт и визу. Ехала с определенной целью – оставить ребенка. Там ее ждали. Руководитель американского агентства по усыновлению "Спешел Деливери Адопшен Сервис" Нина Бройлз и ее ближайшая помощница Ольга Ракмор встретили Марину в аэропорту и отвезли на частную квартиру в городе Батон-Руж в штате Луизиана. Все время в ожидании родов Марина не знала отказа ни в чем, представители агентства выполняли любой каприз. Захотелось будущей маме, скажем, какого-нибудь экзотического фрукта или изысканного лакомства – пожалуйста! Доставят в любое время дня и ночи. Захотелось пройтись по магазинам и накупить себе подарков – замечательно! Агентство все оплачивает. Услуги врачей, консультации, пребывание в больнице – всё за счет принимающей стороны. Рожала Марина в частной клинике "Вуманс хоспитал", уже зная, что отдаст девочку американской семье Хаберманов. Единого законодательства, регулирующего институт усыновления, в США не существует. В каждом штате – свои порядки. Луизиана – единственный штат, где разрешается передача новорожденного ребенка матерью конкретным усыновителям либо в конкретное агентство по усыновлению.

Документы на отказ от дочери в пользу американской четы и договор с агентством были оформлены. Марина хотела назвать девочку Маргаритой, но не стала спорить, когда Хаберманы предложили лучшее, по их мнению, имя – Джерри. Погостив у счастливой американской пары еще неделю после выхода из клиники, Марина вернулась на родину, увозя с собой кучу фотографий, лист бумаги с отпечатками ножек дочки (такие отпечатки традиционно делаются "на память" в американских родильных домах), а также $1 тыс. – "компенсацию" на восстановление здоровья.

Алиса в "Беспределье"

Хаберманы не теряли связи с Мариной. Писали о первых успехах Маргариты-Джерри, о ее первых шагах и, конечно, первых словах. Маленькая Джерри училась мыслить и говорить по-английски. Ее любимым словом стало "daddy", то есть "папа". Так звала она своего американского отца. "Папами", впрочем, девочка почему-то называла также семейный автомобиль и четвероногого друга семьи – сибирскую лайку. Вскоре Хаберманы переехали в Израиль. Но переписка не прекращалась. Марина в своих письмах не уставала повторять, насколько она признательна Майклу и Марте за своего благополучно устроенного ребенка. А вскоре сообщила, что опять беременна. Ответ из Израиля не заставил себя ждать. Хаберманы писали, что малышке Джерри очень не хватает младшего братика или сестренки. Марина не долго раздумывала.

Она спешно засобиралась в Израиль, чтобы по уже пройденному варианту благополучно родить и тут же передать ребенка на руки приемным родителям. Но что-то не сложилось с самого начала. По каким-то причинам ей не удалось получить въездную визу. Шло время, и в положенный срок в одном из московских роддомов появилась на свет красивая и здоровая девочка. Алиса Титова.

Майкл Хаберман лихорадочно искал каналы, по которым он мог бы вывезти ребенка из России. Наконец его поиски увенчались успехом. Он вышел на ту самую группу молдаван, о которых мы упоминали ранее. Евдокия Савельева, одна из ведущих "специалистов" по переправке детей, к тому времени имела богатый опыт и взялась разрешить проблему без особых хлопот. В назначенный день она приехала в Москву, где уже ожидал Хаберман. Марина передала годовалую Алису, едва научившуюся ходить, Савельевой. Как будто предчувствуя расставание, малышка жалобно захныкала. "Тихо, тихо, маленькая. Все будет хорошо", – прошептала ей Марина.

А уже через два часа Савельева летела с девочкой в Ташкент. Хаберман, издали контролировавший посадку молдаванки с ребенком на самолет, вылетел следующим рейсом. В Ташкенте были подготовлены все документы. Майкл как свою выстраданную награду взял Алису на руки. Поднимаясь по трапу, он что-то нежно шептал ей на ушко по-английски. "Ма?" – вопросительно заглянула девочка в лицо этому чужому человеку. Никто из сидящих в салоне не заметил ничего странного – просто заботливый отец везет свою нежно любимую дочь домой. Самолет взял курс на Тель-Авив...

Проданные в утробе

Агентство по усыновлению Special Delivery Adoption Service Inc. в американском городе Батон-Руж пользовалось большой популярностью у бездетных пар. Его руководительница Нина Бройлз, стопроцентная американка с широкой улыбкой, дама, приятная во всех отношениях, была воистину кудесницей. Она совершала невозможное. А именно – помогала усыновить белого здорового ребенка из России с грудничкового возраста до трех лет. Хотя по российским законам иностранцы могли взять на воспитание только больного ребенка, и чаще всего не самого "ходового" для усыновителей возраста.

Секрет успеха ее бизнеса состоял в том, что она и не собиралась спорить с российским законом, а все вопросы решала в родном штате Луизиана, где имела кучу связей среди врачей, руководителей клиник и адвокатов. Беременные русские женщины, желающие отказаться от ребенка в пользу американской семьи, приезжали к ней в агентство. Их с комфортом устраивали на частных квартирах, а затем укладывали в хорошие клиники, где появлялись на свет маленькие кричащие, столь вожделенные клиентами г-жи Бройлз груднички. Живой товар. И весьма недешевый, надо сказать. За каждого ребенка агентство получало около $15 тыс. При этом оно ни цента не тратило на подопечных россиянок. Счета за квартиру, продовольствие, медицинские, адвокатские, нотариальные услуги, а также за другие непредвиденные расходы предоставлялись семьей усыновителей. Вся процедура обходилась последней в сумму $30-50 тыс.

Значительная часть этих денег – порядка $12-15 тыс. – предназначалась российским посредникам. "Гонорар" перечислялся в ряд российских банков на счета Юрия Пшевечерского и его жены. Пшевечерский, закончивший мединститут по специальности "гинеколог", давно и весьма успешно применял свои познания в "смежной области". Две его помощницы, Лариса Осташкова и Татьяна Жукова, давали объявления в центральные и областные газеты о том, что беременные дамы могут отдать своего ребенка на воспитание в иностранную семью. Желающие находились – женщины на поздних сроках беременности из Москвы, Подмосковья, Питера, Нижнего Новгорода, Калужской области. О каждой из потенциальных клиенток собиралась информация, проводились предварительные обследования. Когда Пшевечерский убеждался, что женщина в состоянии родить здорового ребенка с нормальной наследственностью, начиналось оформление документов для отъезда роженицы за рубеж. Пшевечерский в короткие сроки оформлял загранпаспорт, визу, а в ряде случаев сам изготавливал на компьютере приглашение на работу в США. Либо получал его по каналам Интернета от американских агентств по усыновлению Special Delivery Adoption Service или "Морнинг Глори", возглавляемых Ниной Бройлз. Последняя вместе со своей помощницей и переводчицей Ольгой Ракмор встречала рожениц в аэропорту. Дальше события развивались по уже известной схеме: роды; отказ от ребенка, получение "компенсации" в $1 тыс. и возвращение в Россию.

Груднички на конвейере

Разные причины толкали беременных россиянок на такой шаг. В основном это были малоимущие женщины среднего возраста, уже имеющие двоих и более детей. Рождение очередного ребенка не приносило им ничего, кроме больших материальных проблем. Были и молодые девчонки, в планы которых беременность не входила изначально. Подавляющему большинству поездка в Америку и роды в комфортабельной клинике представлялись неземной роскошью. Не лишними были деньги и подарки, которые они привозили из-за границы.

Впрочем, щедрыми, как в случае с Мариной Титовой, заокеанские усыновители были только поначалу. С некоторых пор порядки, установленные принимающей стороной, ужесточились. У прилетевшей для родов в Америку женщины сразу же отбирались все документы, и в ожидании родов она, по сути, находилась под домашним арестом в снятой для нее квартире. Зачастую она не могла самостоятельно выйти даже на прогулку. Раз в неделю сотрудник агентства возил ее в супермаркет. Правда, сумма, на которую могли быть сделаны покупки, ограничивалась теперь $100. Но женщины из России не роптали – для них и эти подачки казались атрибутами почти райского существования.

"Бунт" начался неожиданно. Катя, которая уже должна была вот-вот родить, вдруг призналась, что, возможно, отцом ребенка является негр. Перспектива рождения мулата Нину Бройлз совершенно не устраивала. Возмущенная до глубины души, она выгнала "эту неблагодарную" из квартиры, не вернув ей документов. Катя осталась на улице чужого города, совершенно одна, без денег, да еще в таком интересном положении. Кто знает, как бы развивались события дальше, но девушке повезло. По счастливому стечению обстоятельств, бродя по улицам Батон-Ружа, она неожиданно наткнулась на двух беременных. "Русская?" – уверенно предположили они. Никогда в жизни Катя так не радовалась встрече с соотечественницами. Ольга и Света оказались подопечными агентства Бройлз! Узнав о плачевном положении Катерины, новые подруги тайно поселили ее у себя, поделившись тем немногим, что получали сами. Вскоре Катя родила хорошенькую белую девочку, которую сразу же передала в агентство. Никаких денег девушка не получила. На следующий день после родов ее буквально вытолкали взашей: молча отвезли в аэропорт и вручили билет на обратную дорогу.

Все произошедшее с Катей очень сильно повлияло на Ольгу. Уже находясь в клинике, она много думала. Сотрудники агентства были просто в шоке, когда она объявила им о своем окончательном и бесповоротном решении. Что значит – передумала отдавать ребенка? Ведь деньги уже заплачены! И есть договор! Они никак не могли взять в толк, что речь идет не о товаре, который эта женщина должна была поставить им по дешевке и который они могли перепродать за баснословную сумму.

Сначала ее пытались уговорить по-хорошему. Потом перешли к откровенным угрозам: "Подумай об оставшихся дома детях. Ведь твой адрес в Санкт-Петербурге нам известен". Улучив удобный момент между подобного рода "обработками", Ольга с ребенком бежала. Она плохо помнила, как оказалась около костела на окраине города. "Господи! – перекрестилась она. – Пусть и не православный, но все же – Храм Божий. Неужто Он откажет в помощи?"

Сердобольный пастор, выслушав странную историю Ольги, рассказанную на ломаном английском и дополненную выразительными жестами и слезами, понял только одно: случилась беда. И разрешил ей бесплатно позвонить по телефону в Россию. Трубку снял муж. Ольга, задыхаясь от слез, попросила, чтобы он забирал их двоих детей и отправлялся к родственникам на Украину – погостить какое-то время. И еще: она привезет домой третьего ребенка. Привезет, чего бы это ни стоило. Иначе и сама не вернется...

Пастор отвез женщину в местный Красный Крест, где ее приютили на неопределенное время. Свет не без добрых людей – и Ольга убедилась в этом вполне. Сотрудники организации не только отнеслись к ней со вниманием и заботой, но и приняли самое горячее участие в решении ее проблем, главная из которых состояла в отсутствии у нее документов. И вскоре с помощью представителей Красного Креста ей все-таки удалось вылететь домой. Вместе с сыном.

Каждому сироте – по импортному родителю

Такой конфуз произошел в аэропорту Детройта впервые. На досмотре остановили семнадцатилетнюю Татьяну Л., направлявшуюся из Москвы в Батон-Руж. Все документы у девушки были в порядке, вот только она, так сказать, была сильно беременна. И зачем ее на таком сроке понесло в Луизиану? Девушка уверяла, что направляется на семинар по компьютерным технологиям. В ее сопроводительных документах значился юридический адрес агентства Special Delivery Adoption Service.

С этого момента Нина Бройлз могла ставить на своем прибыльном бизнесе крест. В отношении нее, а также ближайших помощников было возбуждено уголовное дело по фактам нарушения миграционного законодательства США. А в МВД России отправили запрос. Американские коллеги просили предоставить информацию о Юрии Пшевечерском, являющемся, по их данным, партнером Бройлз по нелегальному бизнесу. Это с его помощью в американском агентстве успело побывать более 30 рожениц из России.

Пшевечерский, надо сказать, не очень-то расстраивался потерей канала переправки живого товара. Он быстро сообразил, что бизнес можно делать и здесь, на месте. В Россию приезжают тысячи иностранцев в надежде усыновить младенца. Так почему бы не помочь им? Поскольку сам Юрий плохо разбирался в законодательных дебрях, ему нужен был адвокат. Такого он скоро нашел: Виктор Паршуткин был представлен ему как известный правозащитник и специалист по международному усыновлению, возглавляющий Общественный фонд по содействию усыновлению детей-сирот. Эти двое быстро поделили роли в будущем предприятии: Пшевечерский должен был, как и прежде, подыскивать беременных женщин, собирающихся отказаться от ребенка, а также семью иностранцев, готовых его усыновить. Паршуткин же занимался юридическим обеспечением.

Когда арестовали обоих, в Московском городском суде готовилось к слушанию дело об усыновлении новорожденного москвича Димы. Семья Хейлов, собиравшаяся стать приемными родителями, уже прилетела в столицу и жила в гостинице "Украина" в ожидании решения суда. Хейлы, которых "сосватал" Пшевечерскому его давний американский знакомый Василий Науменко – внештатный сотрудник агентства по усыновлению "Блез виз Чайлд инк", были уверены в успехе. Ведь они уже внесли предоплату, открыв в США специальный счет, куда положили $20 тыс. Благодаря хлопотам Паршуткина и хитро составленным документам сотрудники московского Дома Малютки №10 не внесли в базу данных ребенка, от которого отказалась мать. Стараясь найти лазейку в Семейном кодексе, Паршуткин попытался создать прецедент: узаконить передачу ребенка иностранной семье с согласия матери. Довести свой план до конца ему не удалось.

Эпилог

Марина Титова уже вернулась домой, отсидев четыре года в колонии общего режима – такое наказание было назначено ей судом, признавшим ее виновной в продаже ребенка и незаконном получении детского пособия в органах соцзащиты на уже проданную дочь Алису. Но по факту продажи Джерри уголовного дела не возбуждалось, так как на тот момент в российском законодательстве еще не было соответствующей статьи. Троих ее детей все это время воспитывала бабушка. Самому младшему из них недавно исполнилось четыре годика. Ну, а сестренки Джерри и Алиса по-прежнему проживают в Израиле. Так для них, пожалуй, действительно лучше...