Если ты уйдешь, я сожру свои пальцы!

Вот часто люди спорят: любовь – это высокое чувство или просто глобальная дурь? Спорят, причем, до хрипоты и приводят при этом такие доказательства, что одно другого краше. Первые, естественно, настаивают на том, что любовь способна творить чудеса, ну а вторые, разумеется, апеллируют ко всяким трагическим случаям, которые никогда бы не произошли, не будь человек по уши влюблен в другого.

Вот, к примеру, один из таких случаев произошел с 27-летним румыном Некулаем Берариу, который отбывает семилетнее заключение. Сидит этот товарищ за конокрадство… ой, простите, за угон автотранспортных средств. Но все равно – прям для романа сюжет. На воле у него осталась любимая девушка, которая обещала быть ему верной и ждать возлюбленного, покуда смерть на этом деле крест не поставит. И – вот оно сердце красавицы! – не прошло и этих несчастных семи лет (мелочь, в сущности), как она выбросила из головы и клятвы, и милого некогда ей Некулая – и выскочила замуж. Причем не куда-нибудь, а в Германию, в надежде на лучшую долю. Вот тоже парадокс: плакала, небось, когда Некулая забирали, на шею вешалась, власы на себе рвала… во все стороны… н-да… Ан вон как вышло.

Некулай, когда до него дошла весть о предательстве, долго не раздумывал. Хладнокровно достал тесак (ну, может, не тесак – дело-то не в этом), внимательно его осмотрел, разулся… неспешно отпилил себе мизинцы на ногах и… сожрал их прямо в сыром виде на глазах изумленных сокамерников. Однако это еще не все: шоу только начиналось.

Справившись таким образом с холодной закуской, он приступил к горячему. Вынул язык (собственный, конечно, чей же еще), отрезал от него кусок, пошукал по сусекам, нарыл бумаги, развел небольшой костер, поджарил на нем язык – и тоже уел. Без лишних комментариев.

Потом, правда, со всей возможной серьезностью пояснил, что, будучи в состоянии сильного стресса, хотел всех шокировать. И пообещал не заниматься впредь ауточленовредительством.

Ну, что ж, пообещал так пообещал… любимая-то его, вон, тоже ждать обещалась… а у Некулая на ногах, между прочим, еще восемь пальцев остались, да и язык не весь урезан. Это уж не говоря об ушах, веках, губах, а также тех частях тела, которые в отдельных культурах считаются наиболее деликатесными – но их он, наверное, прибережет на самый трагический случай своей жизни.

В общем, сильно выступил гражданин Румынии, сильно. Ничего не скажешь. Аналогов, во всяком случае, не припоминается. Ну, самоубийством люди жизнь кончали. Ну, увечили себя сильно; других жрали… Но вот так, чтобы прямо взять и стрескать части собственного тела – это, пожалуй, разве что за огромные деньги на спор, да и то от большой беды, али спьяну.

Но надо Некулаю отдать должное, поступил он хоть и нетривиально, однако с выгодой для себя. Мог ведь в своем этом состоянии аффекта броситься с тем же тесаком на сокамерников? Мог. А ведь не бросился. Стало быть, врагов не нажил и жив остался. И потом: если сам себя чуть не слопал, значит, псих. А психов вдвойне боятся, и никто с ними не связывается. Не известно ведь, какие у него с товарищами по несчастью отношения сложились! Может, его там травили, гоняли или еще чего похлеще… А тут – раз – и нету больше таких проблем. Ведь как обычный человек мыслит: "Себя изувечил – глазом не моргнул, а меня тем более порежет без всякого смятения". Так что теперь на Некулая (если его, конечно, вернут в тюрьму, а не поместят в психиатрическую лечебницу) даже местные авторитеты с опаской поглядывать будут – до самого конца срока.

Хотя можно было бы и эффектнее все обставить. Ну да что сделано, того не воротишь. Спишем на состояние сильного стресса – тут уж не до придумок было.

Вот так, уважаемые. Теперь Некулай Берариу отмщенный, изувеченный и удовлетворенный. И подлая изменница, когда узнает о том, что сотворил покинутый ею угонщик авто, сразу поймет, какого мужика она потеряла – в смысле променяла на какого-то там занюханного немца, который не то что мизинцев своих, а и ногтей-то ради любви к ней никогда в жизни не съест. И будет горько раскаиваться и казнить себя за измену. Может, даже приползет в слезах и на коленях, умоляя о прощении и позволении вернуться. Но Некулай наш, понятное дело, будет гордый. И скажет что-нибудь вроде: "Ты, такая-этакая, моей любви не ценила, а когда я доказал – так сразу и прибежала! Уйди теперь, не нужна ты мне". И побредет горемычная по дорогам нехоженым, по тропам нетореным… В общем, если кто любовный роман писать надумал, то для него такая фактура – настоящий клад.

И – лишнее доказательство в руки тех, кто считает, что любовь – это глобальная дурь. Но тут уж ничего не сделаешь. Спор о том, что такое любовь, нескончаем и продолжаться будет вечно. Диалектика, понимаете ли…