Питерским разрешено безнаказанно кусаться...

Бешеная собака – дело такое... Если укусила – ничего не поделаешь, надо бежать к врачу. Вакцинация – это неприятно, но если ее единственной альтернативой остается покупка крепкого деревянного сооружения известных размеров с последующей траурной церемонией, то лучше уж обратиться к доброму доктору. Знают это все, и знающие стараются обращаться. Бывают, конечно, несознательные граждане, однако в целом статистика покусов людей животными более или менее верна.

Собственно, это обстоятельно и позволило Управлению ветеринарии администрации Санкт-Петербурга вычислить, что в прошлом году в городе было так или иначе укушено 13723 человека. Весьма впечатляющая цифра, прошу заметить, особенно если учесть, что к уголовной ответственности привлеклись всего 17 граждан. То есть в подавляющем большинстве случаев пострадавших кусали либо по их собственной вине, либо нападающими были агрессивные бездомные животные.

Самое скверное, что безнадзорных собак и кошек в Питере хоть отбавляй, а приюта для них еще нет – не закончили строительство. Приют, кстати, животным положен по закону, который называется "О содержании собак в Санкт-Петербурге", но закон принят лишь в марте, а у нас, как известно, обещанного три года ждут. Начальник Управления Юрий Андреев (вероятно, от избытка чувств) предложил провести полный учет бродячих животных с питерской пропиской и выделить помещения для их вакцинации. Однако кто будет отлавливать и вакцинировать бездомных "меньших братьев", непонятно, поскольку пункт об отлове из закона был исключен за неимением все тех же приютов. Как пояснил коллегам депутат Александр Редько, "существование такого пункта в законе может повлечь нарушение биологического равновесия".

Странно, право, получается. Какая-то очень тоскливая логика: в городе приюта нет, но в законе он есть. А вот отлова нет вообще. Спрашивается: для кого и зачем строится приют, если отлавливать животных никто не собирается, поскольку для отлова нет законодательной базы? Кроме того, вспоминается мне, что в Москве подобный закон принимался, однако бродячие животные как бегали, так и продолжают благополучно бегать по городу.

Про всеобщую вакцинацию бродячих животных – даже не смешно. "Yтро" писало уже о проблеме всеобщей детской диспансеризации. Так вот, с полным учетом безнадзорных животных с последующей их вакцинацией в результате всё обстоит точно так же, как и с бомжами вида homo sapiens, только еще специфичнее, да и вопросов побольше наберется. Создается впечатление, что чиновникам просто срочно понадобилась уйма денег на некие цели, им одним понятные.

Безусловно, без малого четырнадцать тысяч обращений за вакцинацией от бешенства укушенными людьми – это много, недопустимо много. Но страдают не только люди! Бездомные животные, как все бомжи вообще – самая обездоленная часть "населения", самая беззащитная и беспомощная. Пока чиновники рассуждают о том, как было бы здорово провакцинировать все их поголовье, живодеры времени даром не теряют. Количество собак, отловленных ими, никто не считал, а судьба этих животных такая, что и в страшном сне не приснится.

Что делает человек, когда попадает в беду и не находит среди своих благополучных сограждан поддержки? Ищет себе подобных. То же самое делает бродячая собака. Стая, дрыхнущая на солнышке рядом с помойкой, – явление для России столь же привычное, сколь и сами помойки. Между тем стая – это сила, противостоять которой невозможно даже очень опытному одинокому вивисектору. Активизируется стая в голодный период – с февраля по конец апреля, и намерения у нее самые недвусмысленные и естественные: пожрать. Жратва может быть любая, в том числе двуногая. А вот винить бесприютную собаку в том, что она хочет кушать, невозможно, потому что морально-этические принципы существуют только у ее потенциальной думающей жертвы.

В Волгограде проблему бродячих животных решили просто: раз – и готово. Может, так и надо. К чему разговоры о любви к бедненьким собачкам, если вся любовь – до первого реального доказательства? Стрелять – и то честнее.

Но пока северная столица не вооружилась. И, кажется, строится приют. Или это только кажется?