Россия хочет откупиться от "проблемы-2003"

Говоря о наиболее интересных событиях прошедшей недели, обратимся к темам, которые на фоне громких и в общем-то бессмысленных скандалов, на наш взгляд, совершенно незаслуженно потрясавших российскую энергетику, не удостоились должного внимания. Посему, отвлечемся от поднадоевшей темы конфликта вокруг РАО ЕЭС и "Мосэнерго" и обратимся к событиям самого начала прошедшей недели.

В прошлый понедельник по каналам информагентств прошла информация о том, что правительство не исключает проведения операций по выкупу части внешних долгов для преодоления "пиковых" платежей в 2003 году. Причем если дело действительно дойдет до досрочного выкупа, то происходить это будет в форме открытых аукционов, на которых предложить российские долги к выкупу смогут все желающие.

Тема эта не нова, о потенциальной возможности прибегнуть при необходимости к выкупу части собственных долгов на открытом рынке говорилось и ранее. Более того, такая возможность предусмотрена и Бюджетным кодексом. Как сообщил в интервью газете "Ведомости" заместитель министра финансов Сергей Колотухин: "...мы будем практиковать досрочный выкуп задолженности у кредиторов, особенно не являющихся членами Парижского клуба, – таких 10-15 стран". По словам Колотухина, выкуп будет производиться с "соответствующим дисконтом". Правда, вместе с этим он сказал и о возможности возобновления переговоров с Парижским клубом кредиторов о частичном списании задолженности.

Практика досрочного выкупа внешних задолженностей государства, обращающихся на открытом рынке в виде различных финансовых инструментов, в первую очередь облигаций, достаточно распространена во всем мире. Тем не менее, это остается одной из наиболее тонких и деликатных сфер международных финансовых отношений.

На первый взгляд, досрочный выкуп собственных долговых обязательств является достаточно выгодным для должника. Тем паче если таковым является государство, не относящееся к категории экономически развитых. Чем более проблемна экономика страны, тем дешевле стоимость ее внешних долгов на открытом рынке (в связи с высоким риском их невозврата). При этом стоимость долга на рынке в значительной степени зависит от информации об экономическом состоянии страны-должника и связанных с этим заявлений ее руководства. Грубо говоря, неосторожно или умышленно сказанные высоким финансовым чиновником слова о бюджетных проблемах или угрозе дефолта легко опускают в стоимости внешние обязательства государства. В свою очередь, позитивная информация ведет к обратному эффекту. Таким образом, в моменты падения рыночной цены долгов есть прямая выгода для их скупки самим государством – в этом случае затраты могут оказаться ощутимо меньше, нежели при их погашении в срок и в полной мере. История знает много фактов, когда страны таким образом значительно снижали свое долговое бремя. Наиболее эффективной такая скупка является в том случае, если она ведется, что называется, "втихую", сопровождаясь "соответствующими" заявлениями официальных лиц: долговые обязательства скупаются через подставные компании, в течение определенного периода времени.

Конечно, в международной практике такие действия не приветствуются. Они считаются недостойными уважающей себя страны и зачастую прощаются только слаборазвитым государствам. Однако, что бы ни говорили официальные лица, грешат этим отнюдь не только беднейшие африканские страны.

В сегодняшней России целесообразность открытой скупки долгов через проведение аукционов пока что просматривается слабо, учитывая в некотором плане "остаточный" принцип подобных действий и относительно небольшие суммы, которыми реально располагает для проведения таких операций государство. Создаваемый за счет ожидаемого профицита резервный фонд для преодоления "пиковых" платежей в 2003 году, в соответствии с проектом бюджета на 2002 год, должен к концу следующего года составить порядка 58 млрд. рублей. Однако каким окажется бюджетный профицит на самом деле, сказать пока затруднительно. А разговоры о возможности досрочного выкупа долговых обязательств ведутся уже сейчас. Более того, на настоящий момент, в связи с экономической стабилизацией в России и заявленной ею решимостью исправно платить по долгам, стоимость российских внешних обязательств достаточно высока, и заявления о желании российских властей скупить часть долга еще больше увеличат эту стоимость. Экономический выигрыш от досрочного открытого выкупа окажется крайне незначительным.

Возникает вопрос: если в течение ближайшего времени реальной скупки долгов не предполагается, чем тогда вызваны столь ответственные заявления? Ведь сила подобных заявлений для долгового рынка достаточно велика, и их авторы об этом прекрасно осведомлены.

Всё это наводит на подозрения о возможности наличия других целей. На рынке внешних долгов присутствуют не только государства-должники и кредиторы, там много и других участников со своими конкретными спекулятивными целями. Работа же рыночного спекулянта в обойме с правительственными чиновниками, слова и заявления которых в состоянии реально "двигать" рынок в нужном направлении, – гарантия очень хороших доходов и тем, и другим. Это инсайдерская игра, наказуемая во всем цивилизованном мире. Однако сие не мешает многочисленным чиновникам в нее играть – уж больно высоки ставки.

Однозначно сказать, стоит ли сегодня России досрочно выкупать часть внешних долгов, сложно. Все, в конечном счете, должно зависеть от целесообразности тех или иных действий на определенный момент времени, благо речь идет о весьма внушительных суммах бюджетных средств. Тем более, крайне взвешенными должны быть слова причастных к этому людей, ибо стоимость каждого слова предельно высока.